Игорь Англер - Раздолбаи успеха

– Ваши паспорта, пожалуйста. Погуляли хорошо, да? – спросил сержант-пограничник, глядя на заставленный пустыми бутылками из-под водки и остатками еды стол.

Его овчарка, едва сунув свой профессионально натренированный нос в купе, несколько раз чихнула и отказалась заходить внутрь.

– Чего это она? – удивился подошедший таможенник.

– Да вот, – кивнул головой погранец, – гульнули ребята!

«Ку-ку, ку-ку!»

– А это что ещё такое?! – сержант и таможенник, обалдев от неожиданности, уставились на хмельных студентов.

– Извините, везём часы с кукушкой в подарок. Забыли выключить! Вот и…

– Ха-ха! Вот теперь понятно, зачем нужно было проверить это купе: настучал проводник на вас! Возьмите документы, и счастливого пути! Но кукушку выключите!

– Ничего не нашли, товарищи? А ведь дверь долго мне не хотели открывать! – допытывался проводник.

«Ку-ку!»

Звонко перестукивались на стыках с чайными ложками и металлическими подстаканниками колёса поезда, возвращавшего пока ещё советских студентов из весёлой итальянской сказки в страну, которой скоро не станет…

– Никогда ещё не бывал там? – поинтересовался у стоявшего перед ним студента дежурный вневедомственной охраны по Василеостровскому району.

Тараканов, как любой студент, любил поспать, особенно за деньги. Поэтому ВОХР представлялся ему идеальным местом дополнительного заработка к стипендии, к тому же абсолютно не мешавшим учёбе. Даже наоборот: на объекте никого нет, сидишь себе спокойно в отдельном помещении, пьёшь чай, готовишься к семинарам, а ночью выспался и наутро со свежей головой на лекции. И за это ещё платят деньги, аж семьдесят рублей!

«Почему б не поспать? Тем более что стипендия – доход нестабильный. Сессии каждые полгода придумали сдавать, и без трояков!» – разумно размышлял Тараканов, стоя перед…

В этот вечер на распределительном пункте ВОХР дежурил пенсионер Ефим Натанович Самойлов. Дружественное окончание на "-ов» пришедшему вовремя Тараканову никаких дивидендов не сулило. Судя по прозвучавшему вопросу, дежурить в эту ночь придётся именно ему. Тараканов на всякий случай посмотрел в журнал дежурств – его фамилия стояла первой в столбике других студентов, любителей поспать за деньги. Филфаковец Семихин благоразумно задерживался.

«Откуда у старикана такая уверенность, что я приду первым и без опоздания? – в который раз сам себя спрашивал Тараканов, расписываясь в журнале. – И за что эта благодать кучерявому халявщику с Менделеевской линии?»

В дверь осторожно постучали. На пороге стоял запыхавшийся Семихин. Пунктуальность и аккуратность, прививавшиеся на юридическом факультете, в жизни почему-то вылезали боком, можно даже сказать, что явно поворачивались задом: во вневедомственной охране платили всем сторожам одинаково, независимо от того, пришлось коротать ночь на объекте или нет. Главное, нужно было прийти на диспетчерский пункт и отметиться у дежурного. А там как повезёт. Часто заявок на ночных сторожей было меньше, чем самих сторожей.

«Сука, задыхается аж – так спешил, так спешил! Торчал, наверное, в соседнем дворе и ждал, пока я не заявлюсь, театрал хренов! – Тараканов не без оснований подозревал Самойлова и Семихина в сговоре. – В следующий раз специально опоздаю, а иначе для кого Стена Плача? Мне она на фиг не сдалась!»

– Так ты уже был в этом институте или нет? – повторил вопрос старичок, обращаясь к Тараканову и как будто нарочно не замечая нарисовавшегося Семихина.

Тараканов отрицательно замотал головой и, окончательно поняв, что дежурить ему, унылым голосом спросил: «А что это за заведение?»

– Так, ничего особенного – НИИ, почтовый ящик… – ответил старенький еврей-пенсионер.

– Бильярдная хотя бы есть?

– Я же сказал: почтовый ящик. Все помещения закроют и опечатают на ночь. И вообще, к семинарам лучше готовься! Ишь ты, бильярд ему подавай! Вот здесь, после адреса, распишись. Как доехать-то, знаешь?

Тараканов кивнул. А за Семихиным интеллигентно тихо закрылась дверь.

– Ну да, я забыл, что твой факультет недалеко, на 22-й линии! Да, вот ещё, там дневной сторож странный немного. Болтать будет всякую ерунду, но ты на него не обращай внимания – они все там в своём «ящике» странные!

…Тараканов спрыгнул с подножки остановившегося трамвая. Посмотрев направо, быстро пересёк проезжую часть и ещё раз осмотрелся. Похоже, что идти надо по Косой линии вдоль мрачного высокого забора из старинного бордового кирпича с колючей проволокой поверху. И студент пошёл в поисках ворот или калитки вдоль бесконечного забора, то и дело шарахаясь от нагонявшей его собственной переломленной тени. Он шёл не менее двадцати минут, то выскакивая на мутные пятаки от подслеповатого фонаря, то проваливаясь обратно в промозглую мокрую тьму питерского ноября.