Алексей Смирнов - Эхстрим, или Сверх ожидаемого. Рассказы 2016—2019

– На гвоздичку тебе наберется, – проскрежетал он.

– Оставь себе на венок. Хоть там не напейся, у шефа-то! С работы выгнали – хочешь, чтобы из дома?

Она не уточнила, из чьего.

Макаров понял, что вопреки очевидной нелепости приглашения, визит не обсуждается. Придется идти. Он снял с буфета и повертел в руках вазу. Зачем-то заглянул внутрь. Сковырнул соринку.

– Голову разбить ему этой вазой… Возьму, но этого мало. Нужен коньяк.

***

Дома у Рогова наморщили лоб.

– Кто такой Макаров?

– Не имеет значения, – отрезал Рогов и щелкнул подтяжками. – Мне нужно, чтобы он пришел. Посидит в сторонке, поест и уйдет.

– Мама, папа, – начала перечислять жена. – Петя. Женя. И все. Плюс Макаров бельмом на глазу. Ты же самый говоришь, что это семейный праздник! Мы никого и не зовем со стороны. Кто это?

Рогов швырнул очки на скатерть.

– Так надо, – процедил он. – Чей день рождения? Не беспокойся, на твой мы его не позовем.

Сказав это, он подумал, что, может быть, и поторопился. Как знать. Лицо у Рогова стало пунцовым. Он поджал губы, и жена испугалась.

– Да ради бога, пусть приходит, – сказала она. – Тарелок хватит. Что мне надеть?

– Страусовое боа, – ответил Рогов, лег на диван и уставился в мертвый телеэкран.

***

Замешательство было предсказуемо и возникло, конечно, уже на пороге.

Оба побагровели от стыда при виде друг друга.

– Да-да, заходите, – ровно проговорил Рогов. – Спасибо. Вешалка вон там.

Макаров начал развязывать мешок.

– Что это? – невольно спросил хозяин.

– Сменка, – затравленно хихикнул Макаров. – Со школы еще мешочек. Лет тридцать ему!

– Не надо сменку, вот вам тапочки.

Макаров успел показать штиблеты из искусственного крокодила. Рогов успел их заметить. Макаров затолкал их обратно в мешок.

Рогов глянул по сторонам, не понимая, куда поставить вазу и коньяк. Гость раздевался долго, а стоять и держать их было очень глупо.

– Короче, проходите, – наконец бросил Рогов, поставил все на столик и удалился в гостиную.

Пригладив бороду и застенчиво улыбаясь, Макаров явился обществу. Он прибыл к столу в носках, забыв о тапочках.

По пути к Рогову он в сотый раз прикидывал, как лучше себя вести. Решил держаться с невозмутимым достоинством. Он считал себя униженной и оскорбленной стороной, но выпятить это в торжественный день казалось подлым. Угодничать он тоже не хотел, однако все эти мысли вылетели из головы, как только Рогов ему открыл.

Едва Макаров сел за стол, к нему метнулся сынишка хозяина. Он сунул ему страшного робота с горящими глазами. Механизм закрякал что-то грозное.

– Вот что у меня! – выпалил кроха.

– Молодец! – фальшиво воскликнул Макаров. – Будешь умный, как папа! – добавил он, имея в виду непонятно, кого – сынишку или робота.

Рогов побледнел.

– Кто тебе разрешил разговаривать? – осведомился он, обращаясь тоже непонятно к кому из троих.

– Давайте кушать, – вмешалась теща.

Всем разлили. Нужен был тост, и повисло молчание. Было понятно, что в узком семейном кругу такие церемонии не приняты. Никто не ждал речей от Макарова, но больше высказаться оказалось некому.

– Ну, за вас! – грубо сказал гость, решившись двинуться напролом.

– Спасибо, – бесцветно откликнулся Рогов, аккуратно чокнулся с каждым, выпил и положил себе салат.

Макаров робко взял два огурчика и шпрот.

– Латышские шпроты, – подала голос жена. – Представляете, были – я даже удивилась и взяла две.

– Латвийские, – машинально поправил Рогов. – Две – чего?

– Банки.

– Вот так и говори.

– Мне их масло очень нравится, – заметил Макаров, окунул в банку хлеб и отправил в рот, но не весь, на вилке еще осталось, и он обмакнул его снова.

Рогов молча наполнил рюмки. Салат лежал на его тарелке нетронутый.

– Теперь за родителей! – пригласил Макаров, обретший некоторую уверенность. Он дружелюбно посмотрел на тещу и тестя Рогова.

– Они скончались, – сказал хозяин.

– Соболезную, – смешался Макаров. – В таком случае… вечная память и земля пухом!

Он молящее взглянул на Петю и Женю, статус которых оставался ему неясен. Они не смотрели на него и деловито ели, каждый за троих. Не прекращая жевать, оба взялись за рюмки.

– Предлагаю за мою супругу, – деревянным голосом произнес Рогов.

– С удовольствием! – Макаров вскочил, решив, что за женщину положено выпить стоя.

Все остались сидеть, и он осуществил свое намерение в одиночку.

Вновь воцарилась тишина. Теща встала, вышла и через минуту вернулась с латкой, из которой торчали куриные ноги. Макаров не посмел взять.