Снорри Снорг - Прямохождение по Алтаю. Песня гор, солнца и ветра

– По пионерскому лагерю…

А Димьян подхватывает:

… – Огонь!!!

ФРАЗА ДНЯ, однозначно.

Погодка с утра – японский бог! В смысле, хорошая. Понятно, сегодня ведь уже возвращаемся, никуда лезть не надо! Вот и с погодой везёт, и небо разъяснилось, солнышко пригрело. Я набрал живицы. Закономерно залепив все зубы и дёсны. Но я не унываю: традиционная жвачка горька, ароматна и прелестна. Ею, кстати, можно лечить ожоги и раны.

Итак, снимать изящества природы без риска для фотоаппарата можно было лишь в первый и последний день Чуйского похода. А это не так уж и мало, друзья мои! Два дня ясной погоды на Алтае в августе – о том иные лишь мечтают… Но Илюха упрямо ходит в горы исключительно в последнем месяце лета. Клещей стесняется…

Покидаем мы Маашей. Спустились к мутной и грозной Чуе, и по-о-ошли вдоль неё… За плечами остаются запредельные панорамы Улаганского нагорья, увенчанного алмазными диадемами ослепительной белизны хребтов, навстречу шагают чудеса и красоты околочуйских ущелий. Прощайте, капризные тропы, теперь уж мы идём прямо по набитой просёлочной дороге. Она змеится то по цветущим луговинам, то по крутым обрывам над полноводной рекой. Чую следовало бы назвать Сероструй, была такая река в одном из переводов книги «Властелин колец». Клокочущая пена летает над разбивающимися друг о друга неистовыми волнами цвета печной золы. Язык не поворачивается сказать «грязно-серого цвета», потому что эта вскипающая муть странным образом красива и притягивает взгляд.

Ярко-зелёный, салатный в крапинку кузнечик на камне и крупный вишнёвый жук-рогач в траве тоже не ускользают от объектива. Дорвались до фото – теперь уж ничего не упустим! После двух суток простоя меня прибило на непрерывный фотосъём, особенно на «макро». Жучки-червячки, божьи коровки – все становились моей добычей. В хорошую погоду щёлкать тут можно всё подряд, не ошибёшься! Со всех сторон такие прелести и сладости, что даже Маруське с Алёнушкой не снились! На Чуе, братцы, вставляет не только от конопляных листиков!

Жизнерадостная дорожка то и дело прорезает скальные останцы, мы неторопливо мерим её шагами, и встречаем на ней… наших Просоленных Мужиков с Резвой Женщиной! Стали «биться в дёсны» и делиться впечатлениями. У них, правда, все впечатления заключались в том, что они просидели неделю на заднице в ожидании хорошей погоды. Пенсионерам спешить некуда! Завидую… А мы во как: снежные-дождевые скакуны! Позавидуйте нам, старые морские волки! Удачи вам!

Забыл рассказать, что наша пятёрка в походе, во избежание недопониманий и противоречий между горными кланами, условилась бранные слова (даже сказанные в порыве благочестивого изумления) заменять волшебной формулой: «Гардемарины, вперёд!» На Маашейском леднике, на Нижнешавлинском перевале и на Ванькином Причиндале – звучали восторженные «Гардемарины!» На скользких моренах, в холодных снегах и топких болотах звенели «Гардемарины!» отчаянные.

Так вот, Чуйские верховья – это тоже сплошные «Гардемарины!». Голову открутишь, пока идёшь. Полысевшие от преклонного возраста отроги вновь покрываются щетиной молодых ёлочек. Чуть ниже по склонам зелёная грива лесов расчёсана свободолюбивыми ветрами. По мелким осыпям в бурную воду, похожую отсюда, с высоты полёта птицы, на кипящее сгущённое молоко, сползают поваленные ураганами стволы. Желтеющие под солнцем луга перемежаются небольшими купами кедрача и волчьей ягоды. Фигурные, словно выточенные искусным резцом мастера шишки, крупные и красные, как кровь, плоды…

– Гарды – Маринами, гордые моренами!

Скороговорка, однако. На одноколейке имени «ГАЗ-66» впервые за всю неделю посбивали ноги. За каких-то два-три часа. Не ходите, люди, по дорогам! Лазайте лучше по кручам – и с ногами у вас всё будет ОК.

Солнце припекает так, что для перекуса приходится укрыться под раскидистым, одиноко стоящим кедром. С травинки на руку переползает божья коровка в нарядном платьице в горошек, по ногам бегают большеголовые чёрные муравьи. На выбритую тонзуру горы за рекой высыпали, выстроились в ряд поглазеть на нас с десяток чудных утёсиков. Их круглые светлые пузики – под цвет шаловливых облаков.

Ещё одно чудо из чудес: над обрывом противоположного берега раскинулись сочные луга, усеянные одиночными круглыми кустиками. Издали они похожи на плантации капусты или какой-то другой садово-огородной культуры, но очевидно ведь, что это дикорастущий кустарник! На сказочном поле, как на махровом зелёном полотенце, выстроились лесистые сопки – такие же круглые головы здешних гор. За полем несколько построек, летовье алтайских скотоводов.