Константин Цивилев - Муравей. Рассказики про бедное советское детство

У лучших из книг Цивилева очень предсказуемая – в идеале – судьба: попав в читательские руки, они вскоре оказываются у пользователя в туалете (что нормально). Потом, когда сам читатель книгу уже использовал по первому назначению, но из туалета не убрал, появляются гости. Посещая туалет, читают. Выходя из, говорят «невзначайным» голосом: «Забавная у тебя там книжонка… Я возьму почитать?» Хозяин, как правило, машет: «Да бери…» Книга покидает дом, и больше собственник книги ее никогда не видит. Ее заигрывают. Если читатель знаком с автором, он начинает звонить и писать в ФБуке: «У меня твою книжку заиграли… У тебя больше нет?» Увы, нет.

У зрелого Цивилева легкое ироничное перо, в сочинениях его 0 нравоучений, тем больше смысла и полезных смыслов.

Так что пусть будут новые книги и продвинутые ими читатели…

Владимир Вишневский,

поэт

Добро пожаловать в мир советского детства!

Наблюдения, впечатления, открытия и разочарования московского мальчишки в те давние времена, когда жевательная резинка была недоступной роскошью, небо синим, трава зеленой, а вода как-то особенно мокрой. Константин Цивилев – мой любимый рассказчик, остроумный и внимательный к деталям. Каждая история жива и объемна, и что самое приятное, наталкивает на свои собственные переживания. В итоге получается своеобразное интерактивное путешествие во времени, собранное из лоскутков воспоминаний автора и читателя.

Дюк Митягов,

сценарист

⠀

⠀

В программе «Времечко» работала корреспондентом молодая девушка Галя. Там же работал режиссером монтажа ее муж Андрей. Коллектив тех времен был для телевидения достаточно дружный. Мы не только всю неделю виделись друг с другом, но ухитрялись еще общаться и в выходные, и в праздники… Ездили зимой на шашлыки, встречались на даче… И вот вышла у меня первая книжка «ШОК» («Шутки От Константина»). Подарил я ее кому мог, подписал… И вот спустя двадцать лет эта уже выросшая девочка Галя пишет мне в ФБуке: «Никогда не прощу тебе, что ты подписал свою книжку не мне, а Андрею! При разводе мы стали делить имущество, и он оставил ее себе…» Я отвечаю: «Галя! Кто в XXI веке книжки при разводе делит? И потом, откуда я тогда мог знать, что вы разведетесь?» «Все равно мог бы мне подписать…» Я спрашиваю: «Можно я буду всем рассказывать, что мои книжки делят при разводе, как ценное имущество?» «Рассказывай».

Я это к чему. Если вы обзавелись уже мужем или женой, то купите себе на всякий случай сразу две книжки. Чем черт не шутит. Я вам обе и подпишу.

Константин Цивилев

⠀

Любой человек (независимо от возраста), может оказаться в каком-то новом для него месте в первый раз. В конце 60-х район Речного вокзала, куда мы переехали из Сокольников, был еще достаточно пустынным, далеким и, что называется, спальным. Рядом с новым домом садик был построен, но еще не открыт. И меня определили в детсад далеко от дома, на Левобережной улице. От нашего дома пешком не дойти, ездили на автобусе. Садик и поныне там. До этого я был совсем уж маленький, но в 3 года меня решили туда отдать. Мне не понравилось. Но поделать я ничего не мог. К моему мнению никто не прислушивался, и я оказался в группе малышей. Воспитательница (совсем не помню, как ее зовут). Помню только, что была она крупная, с блондинистыми волосами и прической того времени «Бабетта идет на войну».

Нас ознакомили с правилами, и потекли наши безрадостные дни, какие только могут быть у маленьких детей, которых против их воли ежеутренне туда приводили.

Униформа того времени была такая: независимо от того, мальчик ты или девочка, все носили колготки, простые хлопковые. Дальше у мальчиков шли шорты, у девочек юбки или платья. И вот сидим мы на стульях, воспитательница нам вслух книжку какую-то читает. И я машинально засовываю руку свою сбоку в свои же шорты и уютно там ее держу. Ничего такого в этом не было, может, чем-то напоминало, как пародийно засовывали люди за жилетку пару пальцев, изображая вождя. Я же просовывал руку сбоку внутрь шортиков и клал ладошку на свои причиндалы. Это как бы не бросалось в глаза, и в то же время я, как мушкетер, держал руку на эфесе своей шпаги. Воспитательница оторвала взгляд от чтения:

– Ты хочешь в туалет?