Евгения Саженцева - Третья мировая война

– Это последнее предупреждение. Если вы не явитесь до 6 часов вечера, – вас посадят в тюрьму. Это уже точно. Тем более, что я записал на диктофон наш разговор, и передам его во внутренние органы.

Двери закрылись.

гл. 2

Миша стал собираться в военкомат. На фронт. На смерть невинных людей, которых нарочно натравили друг на друга. Он был убежден, что война не имеет никакого смысла. Гораздо охотнее он бы пошел на революцию против власти, чем на эту войну. Но у него не было выбора. Ему не хотелось сидеть в тюрьме, чтоб на него навесили статью за измену родине. И он знал наверняка, что в тюрьме его бы замучили до смерти, выбивая признание о том, что он выполняет какое-то задание США. Так делали со всеми, кто был не согласен с официальной версией начала войны, с теми, кто писал в своем профиле в социальных сетях против власти публично, а так же в личных переписках, т.к. все личные сообщения читали МВД.

Миша еще раз взглянул в окно. На улице проходила девушка в красной куртке, ее волосы были тоже выкрашены в ярко-красный цвет. Лицо было свежее и юное, но с каким-то оттенком отчаяния и безысходности, – такие лица были почти у всех в России. Люди редко улыбались, находились в унынии…

Миша подумал что это некий знак – красный цвет. Символ крови, которую ему предстоит пролить, в угоду жадных правителей, которым нужно только одно – обогащение и они добивались своих целей, настраивая народы друг против друга. Девушка вдруг посмотрела в окно, где стоял Миша. Их взгляды встретились на секунду. Юное сердце Миши забилось сильнее. Оно было готово к тому чтобы сильно влюбиться. Но сейчас это уже было бы совсем некстати. У него оставалось всего несколько часов до того как его либо заставить убивать себе подобных людей, ни в чем не виновных, либо его замучают до смерти в тюрьме. Он уже сделал свой выбор в пользу жизни. Своей жизни. Но для этого ему придется убивать других. И все же Миша резко выбежал из дома. Дождь ударил по его щекам. Кажется дождь лил в самую душу и природа плакала над новой Третьей мировой войной. А девушка уже успела скрыться за поворотом. Она шла быстро словно тоже торопилась на войну. А вот Мише никуда не хотелось торопиться. Торопиться на войну – это все равно что торопиться умереть. Ему совсем не хотелось умирать, потому что его жизнь только начиналась, он был молод ему казалось, что он хочет зацепиться за эту девушку, как за последний шанс, чтобы почувствовать радость жизни, как будто вот-вот она уйдет. Девушка и сама жизнь.

Миша догнал девушку и слегка коснулся, чтобы остановить ее быстрый шаг.

– Что тебе нужно? Ты что с ума сошел?, – спросила удивленная девушка с красными волосами, по ее лицу тоже пробежала красная маска стеснения и вся она будто горела факелом.

– Я ничего плохого не хотел, мне просто сейчас необходимо с кем то быть рядом. Не подумай ничего плохого. Я хочу пригласить тебя куда-нибудь. Пойдем сходим в кафе. Ты мне просто понравилась. Вот.

– Но я тороплюсь.

– Поверь мне, я тоже тороплюсь у меня мало времени. Умоляю! Сделать для меня исключение! Это очень важно!

– Ну, хорошо! Только 15 минут, больше у меня нет времени.

Они пошли в ближайшее кафе. И теперь уже Миша залился краской, он вдруг осознал как с его стороны было непривычно останавливать незнакомую девушку на улице, да еще спешащую по делам.

гл. 3

Миша и девушка сели за свободный столик в кафе. Он поближе разглядел лицо девушки. Ему стало еще более неловко, потому что он рассмотрел в ней еще больше красоты, чем в первую минуту знакомства. Ему показалось, что он совсем не тот человек, который должен сидеть рядом с такой девушкой. Ее тело было стройное и упругое, лицо с утонченными чертами, все линии которого напоминали картину какого-то великого художника, тщательно продуманную в каждой детали.

– О чем ты хотел поговорить и как тебя зовут, сколько тебе лет? – прервала мысли Миши девушка.

– Прости, я забыл представиться, – Мише совсем не хотелось рассказывать девушке о том, что ему предстоит сегодня. О его тяжелом выборе между тюрьмой и войной. О его неприятии власти и о том, что скорее всего он будет убивать других сам того не желая или его самого убьют. Ему не хотелось сейчас даже думать об этом, он пытался насладиться несколькими приятными минутами перед войной и возможной смертью. Он понимал, что еще не скоро у него появится такая возможность, – вот так просто посидеть в кафе с красивой девушкой, – меня зовут Михаил. Мне 18 лет.