Владимир Невский - Весенний дар. Дилогия

Привокзальная площадь оживленно бурлила, демонстрируя бурную деятельность. Пассажиры, провожающие, носильщики, таксисты и торговцы сновали туда-сюда. На первый взгляд беспорядочно и хаотично, вызывая приступы охлофобии, даже если вы ранее не знали подобного страха. Однако, присмотревшись, понимаешь, что все тут заняты по существу одним делом: не опоздать. Не опоздать на поезд, успеть проводить, как можно быстрее продать, опередить конкурента таксиста и захватить простоватого пассажира. И если от мельтешения пестрых красок спасают затемненные очки, то от амбре перемешанных запахов…. Парфюм, перегар, пот, горелое подсолнечное масло, выхлопные газы. К этому надо еще привыкнуть, особенно если ты прибыл с дальней заставы, что затерялась в лесах Дальнего Востока.

Арефьев не без любопытства рассматривал суету родного города, открывая его, по сути, по-новому. Наконец-то сослуживцы распрощались с гостеприимной проводницей, пообещав наивно писать и не забывать, соскочили на перрон.

– Жесть!

– Морок!

– Город! – с небольшой грустинкой в голосе подтвердил Илья.

– Что, мужики, посидим за рюмкой чая на посошок? – Микола кивнул на небольшой ресторанчик, откуда доносилась легкая музыка, и аппетитно пахло шашлыками.

– Ну, здравствуй, город! – громко воскликнул Ваня. – Распахивай двери перед своим сыночком. Дембельнулся я! – лишь несколько прохожих посмотрели на него, продолжив свой путь. – Парни, а я ведь живу – отсюда всего две остановки на трамвае. Поехали, а? Родители сейчас такой стол организуют, мм! Когда еще увидимся? – он по-детски, в предвкушении праздника, заулыбался.

– Во-во, – подхватил тему Илья. – Это и надо нам серьезно обсудить. И лучше всего на нейтральной территории, – и первым направился к ресторанчику.

Он был старше своих сослуживцев на три года, что как-то сразу сделало его лидером в их компании, да и парни не особо противились. Наоборот, уважительно относились к его жизненной позиции и всегда прислушивались к советам. Вот и теперь они безоговорочно направились следом за ним.

Ресторанчик их приятно удивил чистотой, обслуживанием и доступными ценами. Может, просто они отвыкли от расценок средней полосы России. Заказали молдавский коньяк, салат и мясное ассорти.

– Итак, – хохол взял инициативу в свои руки. – Письма писать мы, конечно же, не станем. Це и дитяти зрозумило. Но вот встречаться регулярно мы просто обязаны. Живем в одном городишке, да и Илюха скоро тут же восстановится в институте. Давайте договоримся о времени и месте наших встреч.

– Я, кажется, уже говорил, что уеду к брату в Тольятти, – не без толики сожаления в голосе пробурчал Ваня.

– Прямо завтра, чи шо? – возмутился Микола.

– Нет, конечно.

Принесли заказ, лишний раз прибавив авторитета: рюмки чистые, салат свежий, мясо хорошо прожаренное. Микола разлил благородный напиток, выпили молча, не произнося высоких слов.

– Месяц можно отдохнуть, привыкнуть к гражданке, почувствовать ритм жизни. Вот и предлагаю встретиться ровно через месяц. Можно и здесь. А там уж и обсудить планы и перспективы, – подвел черту едва не разродившегося спора Илья.

– Згоден! – поддержал его Савченко, Ване оставалось только согласиться.

– За мудрость! – он поднял рюмку.

Лишь на мгновение Илья задержал сосуд в руке, глянул на напиток и подумал: «Цвет ее глаз», и тут же опрокинул горючую жидкость в рот.

Зоя и Илья собрались по грибы в лес, который раскинулся своими красотами и дарами всего в трех километрах от деревни. Поэтому единогласно решили совершить поход на велосипедах. И пока Илья приводил транспорт в порядок, ибо тот простоял в сарае почти год без должного ухода, сестренка куда-то потихоньку смоталась. Илья уже начал было сердиться на нее, время таяло, солнце катилось к зениту, обещая знойный и душный денек. Но когда она вернулась, то злость испарилась в одно мгновение, словно росинка, к которой прикоснулся лучик солнца. Ибо сестренка была не одна. Рядом с ней стояла Олеся, придерживающая свой велосипед и корзину. Олеся!!! Кроссовки, джинсы, легкий свитер, на голове ярко-зеленая косынка, гармонирующая с ее цветом волос, чьи пряди выбивались кокетливыми локонами. И опять, как говорится, Илья «поплыл». Творилось что-то у него на душе, кипело и бурлило, словно варилось в чугунке зелье колдовское.