Надежда Грода - Белый Ковель

– Приветствую, молодые люди! Не ждали?

Судя по синхронно дернувшимся мышкам – угадал. Небось, по сайтам с какой-нибудь «клубничкой» шарили! А теперь вот дергаются!

Через смежную комнату, занятую его собственными – и довольно нерадивыми, надо сказать! – аспирантами он прошел в свой кабинет и закрыл дверь. На ключ. А то сейчас начнут хором демонстрировать усердие! Только вот соберутся с мыслями, чтобы придумать какой-нибудь умный вопрос. А ему так хочется сразу сличить документы!

Он нетерпеливо принялся выуживать из портфеля тоненькие цветные скоросшиватели. Общий результат, конечно, ясен – прямых доказательств обнаружить так и не удалось. После тщательного исследования белорусских и литовских архивных фондов, Главной архив древних актов Польши оставался, практически, последней надеждой. Нет, есть, конечно, отдельные документы и в России, и в Украине, даже в Германии кое-что осталось, но это такая толика, что найти там что-либо существенное крайне маловероятно. Значит, не судьба. Хотя ясно, что эти письма существовали. Документы в Несвиже содержались в образцовом порядке. И ежели в описи отмечена «Переписка по личным делам Екатерины Радзивилл, урожд. Сангушко с кн. Каролем Сангушко», стало быть, она имелась в наличии. По крайней мере, в середине девятнадцатого века, когда составлялись описи. А вот с косвенными доказательствами – получше!

Профессор выудил, наконец, нужную папку и вытряхнул на стол целую стопку отксерокопированных страниц. Еще одну небольшую пачку листов, по внешнему виду очень схожих с первыми, он извлек из недр солидного сейфа. Нет, конечно, он и сразу по прочтении уже мог сделать выводы. Но все же очень хочется сравнить поточнее! С карандашом в руке, так сказать!

…Катерина подняла с ковра индийскую саблю и осторожно покатала пальчиками холодные, идеально ровные жемчужины. Как удалось вставить их подвижным образом в прорезь лезвия и при этом ни одной не повредить?! Загадка! Она передала клинок брату, и один из самых ценных экспонатов их коллекции тут же исчез в мягкой ткани. А Катерина, не поднимаясь с колен, сделала пометку на листе бумаги, разложенном на низеньком столике.

Следом в длинный деревянный ящик отправилась так же бережно упакованная чудесная персидская сабля с рукоятью из слоновой кости. Турецкий ятаган с резными кораллами. Карабела, украшенная пластинками из черепахового панциря. Несколько дамасских клинков, безошибочно узнаваемых по отсвечивающим на поверхности линиям и спиралям. Кинжалы.

– Я решил, что скарбницу вскрывать не будем, – нарушил долгое молчание Кароль. – Она запечатана, хорошо сокрыта – пускай так и остается.

Катерина с сомнением оглядела с десяток уже заколоченных ящиков с оружием и картинами. Прилично. А ведь еще столовое серебро. И драгоценный фарфор, только-только начинающий входить в моду! И… Словом, куда же это все, если не в подземелье?

– В подвалы, – успокаивающе кивнул брат, отвечая на невысказанный вопрос. – Но, во-первых, ценности лучше разделить – больше шансов сохранить хоть какую-то их часть. А во-вторых, сейчас только я знаю о точном расположении сокровищницы. Вот пусть так и остается. Ни к чему нам лишние свидетели. А для этого, – он еще раз махнул головой, объединяя все громоздившееся вокруг них, – я выбрал небольшой тупиковый ход. Там всего два погреба, и те не используются. Сначала заложим бутом само помещение, а потом замуруем и весь ход. Через пару месяцев кладку будет не отличить от старой, и кто угодно там пройдет мимо, даже не заподозрив о существовании прохода.

– Пару месяцев?

– Я думаю, у нас они есть. Карл XII только в начале января собирается выступать в направлении Гродно. А дойдет ли до нас – вообще не известно.

– Откуда такая уверенность в его планах?

Кароль промолчал, и Катерина, по опыту зная, что настаивать бесполезно, задала следующий вопрос:

– Кто будет знать о новом тайнике?

– Никто. Каменщиков я заведу и выведу сам. Предварительно, естественно, хорошенько попетляв по ходам.

Усмехнувшись, он добавил:

– Им даже глаза завязывать не придется.

Катерина молча кивнула и, проследив за руками брата, сделала очередную пометку. Что верно, то верно. В темноте Кароль видит как кошка, а весь подземный лабиринт знает, как свои пять пальцев.

– За ночь управимся, – продолжал, между тем, Кароль. – С рассветом я хочу выехать. Ты тоже не задерживайся. Для твоего сундука я велел вырыть яму. Постарайся отобрать туда самое ценное.