Алексей Уманский: Без иллюзий

– Ну, а теперь со своей радостью к ним присоединился я. Знаю, что не очень оригинален, но ты редкая женщина и редкий человек. Есть у тебя дар.

– Какой?

– Особенный. Чистота, откровенность, искренность проливаются от тебя как в праздник. Ты даешь больше, чем получаешь. В любом случае не меньше. И симпатия, симпатия – она становится совсем близка к любви, хотя мы в ней друг другу не признавались.

– А как ты думаешь, могли бы?

– Если отвлечься от других привязанностей – конечно!

– Вот то-то и оно. Вы, мужики, все связаны-перевязаны. Свободных практически не встречается. Вот вы и перепархиваете с цветка на цветок, не принимая на себя никаких обязательств.

– Да, ты права, – признался Михаил, обдумав ее слова. – Нам проще перепархивать. Правда, не всем и не всегда.

– А, брось! Всех вас стрелять надо! – доверительно сообщила Нина и тотчас погладила грудь легкими пальчиками, которыми перед этим ткнула Михаила в грудь.

– А с кем или чем вы тогда, дамы, останетесь, если и таких перебьете? – возразил Михаил, погладив точно так же Нинину грудь.

– М-да… с этим проблема… – отозвалась Нина.

– Но если на ней не зацикливаться, разве все так плохо?

– Нет, сам знаешь, – смеясь, согласилась Нина. – Но и среди перепархивающих нечасто встретишь понимающих мужчин. Вот как ты, например.

– Тебе это нравится во мне?

– Да, разумеется. Ты мне сразу таким показался.

– И ты мне тоже сразу. До чего приятно, когда влекущая к себе женщина оказывается именно такой, как ты представил ее себе в грезах! Даже лучше! В тебе это наверняка многие чувствуют, верно?

– Можно сказать и так, если судить по тем, кто пристает.

– А среди пристающих не все могут нравиться?

– Далеко не все. Знаешь, в отделе Титова-Обскурова есть такой парень – Саша Бориспольский?

– Вприглядку знаю. Филфак МГУ недавно закончил. А что?

– Представляешь, однажды заявляется он ко мне в партбюро и после пары банальных комплиментов в мой адрес без обиняков предлагается мне в любовники. А чтобы я побыстрей согласилась, добавил: «Меня все хвалят»!

– Поухаживал, значит?

– Именно!

– Молодые люди боятся даром упустить время, а в результате упускают нечто гораздо более значимое. Решил, значит, сыграть на опережение?

– Думал, что я буду так рада заполучить его!

– Получив афронт, он обозлился?

– Вроде даже растерялся. Считал себя совершенно неотразимым. Это для МЕНЯ! Внаглянку полез безо всяких сомнений!

– Плохо, значит, знает женщин. Ну, ты помогла ему начать понимать больше.

– Конечно! Его, видите ли, «все хвалят»! А кто они – эти «все»?

– В большинстве, наверно, девки с факультета, может не только со своего. А еще, вероятно, какие-то безмужние дамы из круга знакомых его родителей. Вот он и решил, что знает всех.

– А что самому надо бы больше собой представлять, так и не понял, – твердо подытожила Нина.

– А Титов-Обскуров не пытался навязаться тебе? По-моему, он тоже не их тех, кто стесняется?

– Виктор достаточно мерзкая личность. С такими я не могу.

– Я пока мало с ним контактировал. Вроде бы он даже играл со мной в понимание. Но верить в его искреннее расположение я совершенно не в состоянии. И всего лишь потому, что у него такой визгливый, фальшивый смех. Меня всего передернуло, когда впервые услышал!

– Все верно, – подтвердила Нина. – Он юрист. Знаешь, среди них есть такие, которые из всего способны сделать человеку хуже. Так что в прокуратуре он себя нашел. Это он оттуда попал к нам. Там он хорошо распустился! Я вижу, как он обращается с людьми, да и от других тоже слышала. Веру Ивановну знаешь?

– Знаю. Приятная женщина

– Вот она училась с Виктором в Юридическом институте. Тогда она и стала его любовницей. Он сам мне как-то похвастал – дескать Вера была тогда НИЧЕГО!

– Да она и сейчас хороша и выглядит прекрасно! Даже сразу как-то жалко ее стало. По природе он, конечно, садист. Но, видно, умен и ловок, если достигает своего. И с Верой Ивановной, и с директором.

– Чем он очаровал Веру, не знаю. Возможно, тогда он еще не успел проявиться как садист в полной мере. А директора он держит в руках шантажом. Сын Беланова в чем-то сильно набедокурил, мог схлопотать срок. Титов-Обекуров был тогда в прокуратуре и «оказал» папаше помощь в отмывании сына. А когда генерал стал директором нового института, одним из первых сотрудников стал его разлюбезный Виктор Петрович. Я думаю, что какие-то сложные для сына Беланова концы до сих пор остаются в руках Титова. Иначе ничем не объяснить, каким образом он заставляет директора делать все, что он попросит, вернее все, что он требует. Думаю, он не остановится перед новыми поглощениями других направлений деятельности института в свою пользу, помимо терминологии. Я слышала, что ваш Альбанов вскоре уйдет из института.