Владимир Гурвич - Озарение

– Отличный рисунок, – произнесла Аничкова.

От неожиданности Дана вздрогнула, и лишь затем подняла голову и посмотрела на подругу.

– Извини, опоздала, – как ни в чем ни бывало проговорила Марина. Она села за столик. – Хочу есть, но сначала кофе. Ты еще не заказывала?

– Ждала тебя, – ответила Дана.

Аничкова посмотрела на нее и не стала скрывать усмешки. Дана почувствовала раздражение, ее давно злила эта манера подруги откровенно показывать свое превосходство. В данном случае денежное. Да, у нее, Даны, с деньгами плохо, а у Марины хорошо, но можно же не выпячивать это обстоятельство, вести себя более тактично. Но она явно не собирается так поступать. Ей, Дане, придется либо встать и покинуть кафе, либо смириться.

Марина повелительным жестом подозвала официанта. Тот примчался к ней на всех парах. Аничкова продиктовала заказ для себя и для Даны, даже не поинтересовавшись, а что та желает.

– Сегодня был суматошный день, даже не успела, как следует поесть, – пожаловалась Марина. – А что у тебя?

– У меня ничего, – пожала плечами Дана. – С заказами совсем плохо.

Аничкова бросила на нее быстрый взгляд.

– С заказами я тебе немного помогу. Ничего особенного, но все деньги.

– Спасибо. – Дана вдруг поймала себя на том, что испытывает к ней благодарность. Хотя минуту назад хотелось ее ударить.

– Сейчас принесут еду, и я тебе кое-что сообщу важное. Не люблю серьезно разговаривать на пустой желудок.

Дана с надеждой посмотрела на подругу. Возможно, она все же не совсем к ней справедлива. Если быть честной с собой, то ее гложет зависть, которую она не в силах перебороть.

Официант принес заказ, и Дана почувствовала, как сильно проголодалась. Ничего удивительного, ей ведь приходится экономить на всем, включая еду. Пожалуй, Марина права и в этом, пока не поешь, ни о чем важном и серьезном говорить не хочется.

– В этом кафе вкусно кормят, поэтому я тебе и предложила тут встретиться, – сказала Марина, с аппетитом поедая стейк. – Как же все-таки хорошо, когда можно вот так поесть.

– И фигуру не боишься испортить? – поинтересовалась Дана.

– Боюсь, – призналась Марина. – Сама знаешь, за все нужно платить. После этого пиршества придется посидеть на диете. Фигура – это мое важное оружие, которое должно стрелять безотказно. Вот тебе, Дана, повезло, сколько не съешь, не толстеешь. Ты и не представляешь, какое это счастье.

Это действительно было так, в независимости от съеденного вес у Даны не менялся. И она бы с большим удовольствием пользовалось этим свойством своего организма более активно, если бы позволяли средства. Дана даже не некоторое время перестала есть; всякий раз мысль о деньгах портила настроение.

– Ты давно была у Нефедова? – поинтересовалась Аничкова.

Вопрос Дану удивил, она знала, что Марина терпеть его не могла, обзывала всякими обидными словами. С чего это вдруг интерес?

– Да, вообще уже давно.

– И напрасно. Вы же были друзья? – Аничкова пристально посмотрела на Дану.

– Мы и не ссорились, просто не встречаемся.

– Тебе надо восстановить с ним контакты.

– Зачем?

– Им интересуются коллекционеры, галеристы. Я хочу написать о нем статью.

– Так, напиши, в чем же дело?

Марина отрицательно покачала головой.

– Не получится. Ты же знаешь, он меня к себе не подпустит. Еще со времен учебы в Академии, он меня на дух не переносил.

Дана это знала, Нефедов считал Аничкову никчемной и абсолютно бездарной. И полагал, что в Академии художества делать ей нечего. Несколько раз он ей высказывал это мнение открыто.

– Что же делать? – спросила Дана.

– Помоги мне, уговори его принять меня, показать свои последние работы. Подумай, ты же женщина, а он мужчина. Он в тебя влюблен со времен Академии.

– Когда это было, – махнула рукой Дана. – К тому же я не ответила ему взаимностью.

– Так ответь.

– И что я должна сделать?

– То, что захочет от тебя мужчина – только и всего, – улыбнулась Аничкова.

– А если Нефедов захочет переспать со мной?

– В чем проблема, одним мужчиной больше, одним меньше, что это меняет.

– Павел не в моем вкусе. Ты же помнишь, он маленький и некрасивый. Почти урод. К тому же стал лысеть.

– Что же тут удивительного, ему же уже лет сорок пять.

– Всего сорок.

– Послушай, если нужно для дела, кто же обращает внимания на такие мелочи. Думаешь, я сплю только с красавцами.

Дана с любопытством посмотрела на подругу, впервые она слегка приподняла завесу над этой стороной своей жизни. Дана с большим интересом послушала бы продолжение рассказа на эту тему, но Марина явно не собиралась и дальше удовлетворять ее любопытство.