Игорь Фарбаржевич: Завещание французской тётушки

…У респектабельного подъезда частного офиса «Интернет-КОМПании» остановилось новенькое «Рено». Из машины вышел мужчина, лет сорока, в модном чёрном плаще. Достав с заднего сиденья дипломат и заперев дверцы пультом, он поспешил к подъезду. Войдя в здание, поднялся лифтом на свой этаж.

Завидев начальника, секретарша Любочка тут же прервала утренний туалет – уход за «ноготками» – и накрыла деловой папкой маникюрный набор.

– Доброе утро, Евгений Васильевич! – защебетала она. – С вас тысяча рублей. – И раскрыла перед ним тетрадь с длинным списком подписей.

– На что поборы?.. – спросил тот, заглянув в записи.

– Семёнов женится, – объяснила секретарша. – Тридцатого апреля.

– Ну, наконец-то!.. – сказал начальник – он же директор компании – таким тоном, будто гора свалилась с его плеч. – И поэтому наш Отдел решил обеспечить Сергея Михайловича щедрым приданым. – Он достал из портмоне купюру и положил на стол… – И пятисот хватит.

– На ваш «сороковник», между прочим, – напомнила ему Любочка, – мы тоже по тысяче собирали…

– Для начальника старались! – заметил он.

– Год назад вы ещё им не были, – возразила Любочка.

– Значит, интуиция коллектива сработала! – отшутился директор и, расписавшись в тетради, направился к кабинету, на дверях которого висела металлическая табличка с выгравированными буквами:

Директор «Интернет-КОМПании»

ШАГИН Евгений Васильевич

– Большую чашку чая! – распорядился он, входя в кабинет. – Как всегда – пять ложек сахара.

И закрыл за собой дверь.

– Жмот! – сказала ему вслед Любочка.

На стене за её спиной висел большой красочный календарь за 2012 год.

…В это же время у элитного клуба «Новый Гименей» остановилась «Ауди». Из машины выскочил молодой мужчина приятной наружности, лет тридцати пяти, и почти бегом поспешил ко входу. Звали его Эдуард Шагин, и был он родным братом Евгения Васильевича, с которым мы только что познакомились.

Войдя в Клуб, он постучал в один из кабинетов и, не дождавшись ответа, открыл дверь.

Увидев его, навстречу из-за стола поднялась пожилая молодящаяся женщина с пышным бюстом, короткой стрижкой и небольшими чёрными усиками.

– Эдуард Васильевич!.. – радостно воскликнула она, поправляя на ходу причёску. – Ну, вы прямо, как чувствуете!..

– «И жить торопится, и чувствовать спешит!..» – ответил гость, целуя пухлую руку хозяйки кабинета. – Салют, Маргарита Спартаковна!

– Есть новые кадры! – понизив голос, произнесла она и достала из книжного шкафа несколько фотоальбомов. – Эксклюзивные варианты!.. Знакомьтесь!..

Эдуард сел в кресло и принялся знакомиться с претендентками для своего сердца. На него смотрели разные лица симпатичных молодых женщин. По поводу одной он спросил:

– Действительно, блондинка?..

– Натуральная! – клятвенно ответила Маргарита Спартаковна.

– Эффектная девушка… – согласился он.

– Тридцать один год, без детей. Владеет частной адвокатской конторой… – произнесла директор Клуба знакомств, словно вызубренный урок. – Сама подала на вас заявку… Очень сексуальна!

– А это вам откуда известно?!.. – удивился он.

А разве по ней не видно? Взгляните в глвза. Словно у бешеной селёдки!.. Фрейд так и прёт! Так и прёт!..

Эдуард записал номер телефона.

…В это же утро две иномарки подъехали к старинному дому в центре Москвы. Из маленького «Матиса» появилась Людмила Шагина – миловидная женщина тридцати двух лет – родная сестра Евгения и Эдуарда, Из «Альфа-Ромео» выбрался пожилой представительный господин, лет шестидесяти пяти. Вслед за ним вышел покурить его личный водитель – хозяин не любил, когда дымили в салоне.

– Этот?.. – спросил он, задрав седую голову.

– Тот самый, Марк Матвеевич!.. Середина XIX века. Третий этаж. Пять комнат.

– Гм… Презентабельно!.. Покажете?..

Они направляются к подъезду.

– Квартира «чистая»?.. – спросил он.

– Выкуплена нашим Агентством, – ответила Людмила.

Она нажала кнопки кода и открыла дверь подъезда.

…Пятикомнатная квартира была бывшей коммуналкой, теперь стояла пустой.

Риелтор и клиент прошлись по комнатам.

– Потолки – три с половиной… – по ходу объясняла Людмила. – Два окна с эркером. Большая ванная… Кухня двадцать пять метров…

Марк Матвеевич кивал, почти не задавая вопросов, и только один раз спросил: