Надежда Нелидова - 20 бесенят и 1 кретинка

Вот извлеките отслуживший фильтр для воды: страшно в руки взять! Накипь, известковые наросты, ржавчина, слизь, какая-то налипшая бяка. Легче выбросить и купить новый. То же и с человеком.

И только однажды… И только однажды Катюхе встретилась исключительная женщина, святой человек. Случилось это следующим образом. В магазине Катюха стояла у окошка, бдительно пересчитывала сдачу, сверяясь с чеком. Не обманули, что редкость.

– Женщина! Вижу, улыбаетесь, а улыбка ваша сквозь слёзы. Острый камешек в сердце застрял, боль в душе реченькой плещется, стон в зубах зажимаете.

Скажите эти слова любой российской женщине – и в ста случаях из ста не ошибётесь. Интонация цыганская – а внешность говорившей – из разряда «маленьких блондиночек». Чёрная юбка до пола, пёстренькая блузка, волосы убраны под платочек. Личико постное, глазки грустные, блёкло-голубенькие. И голос не наглый, каркающий, как у вольных дочерей степей – а умиротворённый, будто ручеёк журчит.

– Сколько вражин вокруг – а вы, чистая душа, о том не знаете, в неведении пребываете, в своём дому привечаете, – напевно продолжает женщина. – Знаю, какой поганый человек на вас порчу навёл. Три родинки у него на предплечье. Если иголку в те родинки воткнуть – кровь не пойдёт – ведьмак это, не человек. От сглаза нужно очищаться как можно быстрее – не то умрёте неизбежно, в невыносимых душевных и физических страданиях.

Вот так они стояли в сторонке в магазине и мило беседовали. Незнакомка гостеприимно пригласила Катюху к себе: правда, живёт она за городом. Трамваем до вокзала, девять остановок на электричке, полчаса автобусом и ещё сорок минут пешком.

Но зачем куда-то ехать?! Магазин, где они стояли, находится в том самом доме, где живёт Катюха. Только в лифте подняться на четырнадцатый этаж.

В квартире гостья сразу предупредила, чтобы хозяйка не готовила чай: она заварит свой собственный. Её чай заговорённый: боль-тоску наружу с мочой, слюной и потом выведет, облегчение принесёт. И ну вытаскивать из объёмной сумки коробочки разные, баночки, мешочки, пакетики. Весь стол в кухне завалила, крепким травяным духом наполнила. Щепотью набрала того и этого, и третьего. Пошептала, дунула, плюнула.

Заварили, настояли, сидят ждут результата.

– И, можешь себе представить, – Катюха округляет глаза. – Выпила я чашку, выпила вторую. У меня в горле запершило-защекотало, я захлебнулась, закашлялась, сплюнула в ладошку что-то мохнатое. Разжимаю – а в ней вот такой клуб человеческих волос! Чёрных-пречёрных!

Катюха умолила гостью поселиться у неё: чай продуктивно работал, если только над ним пошептать. А наговорами этими Люся – так звали незнакомку – не могла поделиться под самыми страшными пытками. Их ей ещё бабка передавала, а той её прабабка.

И такая чудесная женщина эта Люся оказалась. Так с ней легко было, с полуслова Катюху понимала, подхватывала, обволакивала словами. Не речи – а бальзам, нектар и мёд на душу.

Просто удивительно по нынешним временам: все вокруг мошенники, все корысть имеют, поживиться норовят за чужой счёт. А Люся за те полгода, что у Катюхи жила, ни копейки за лечение не взяла. Ни ко-пей-ки! Бессребреница.

Кушала, конечно, четыре раза в день – Катюха ей отдельно готовила. Гостья в основном придерживалась телячьей и фруктовой диеты. Зато она волшебного чаю на 28 тысяч рублей Катюхе продала. До последней былинки, даже труху из мешочка щедро вытрясла – теперь на всю жизнь хватит.

Продавала – вздыхала: от сердца отрывает, можно сказать, собственной жизнью рискует. Та трава цветёт на трясинах-болотах в полночь один раз в полвека. И ведь помогает: чем больше пьёт чай Катюха – тем меньше волосяных клубков из неё вылезает. В конце вообще, две-три волосинки.

Ещё пришлось трижды возить Люсю в областной центр на платную томографию. Та ведь бескорыстно весь чай продала, всю лечебную энергию на Катюху потратила – вот иммунитет и дал сбой.

Ну, из бижутерии: бусы там, перстни, браслеты – ей Катюха всякие надарила, только из натурального камня. Стекляшки, дерево, пластмассу Люся с негодованием отвергла. Пустой, высасывающий, мёртвый материал – от него люди икать начинают, шелушиться и чесаться, и болеть онкологией.

На прощание Катюха сшила Люсе, по её просьбе, модные брюки и плащ. А так – ни ко-пей-ки! Святой человек. Правда (Катюха опускает глаза), после Люсиного отъезда из шифоньера исчез золотой гарнитур: рубиновые колечко, серёжки и цепочка с кулоном. Всё перерыла – найти не может.