Надежда Нелидова - 20 бесенят и 1 кретинка

Катюха не верит в любовь: буря в стакане воды. Было время: в юности сходила с ума от любовей – и все большие и чистые, страстные, единственные, до гроба. Гормоны ударяли в голову как дешёвая самопальная водка – а после тяжкое похмелье. Выходя из «запоя», с изумлением оглядывалась, брезгливо морщилась.

И вот из-за этого убогонького чувства она стояла на балконе четырнадцатого этажа, перегибалась через перила, вглядываясь в чёрную, мигающую огоньками, дышащую влажным холодом пропасть под ногами? Это она чиркала тупой бритвой по запястью? Рвала облатки с сонными таблетками? Тьфу, и ещё раз тьфу.

Или вот эта пошлая фраза: «они случайно встретились». Да ладно, вешайте лапшу на уши другим кретинам. Лично она, Катюха, знает две якобы случайные встречи с женихами – на самом деле тщательно организованные, отрепетированные до деталей.

Одна сотрудница из их отдела через профсоюз вызнала новость. Замдиректора, богач, вдовец, взял путёвку на речной круиз: разогнать тоску по покойнице жене. Сотрудница села на тот же теплоход.

Разумеется, совершенно случайно оказалась рядом на палубе. Ещё более непредсказуемо сломала каблук у босоножки, чтобы он помог ей дохромать до каюты. В которой, как ни странно, не оказалось подружек. Только на столе нечаянно стояла бутылка водки.

Ну, возвращение, белое платье, вальс Мендельсона. Вдовец, вернее, уже счастливый новобрачный, вполне уверен в удивительных совпадениях, в провидении судьбы.

Готовить надо, девушки, замужество, го-то-вить. Обстоятельно, добротно, послойно, как хорошую дорогу. Расчистить земляное ложе, обеспечить дренаж. Отсыпать песчано-щебёночную подушку. Уложить крупнозернистый асфальт, потом мелкозернистый, утрамбовать… Катюха работала в бухгалтерии ДРСУ: дорожного ремонтно-строительного участка.

Или вот начальник отдела кадров никак не мог выпихнуть замуж засидевшуюся дочку. Звонит старинному другу в областное управление: нет ли на примете жениха? Есть, есть завидный жених: молодой перспективный специалист, племянник министра.

Тщательно, до мелочей разрабатывался план окружения и захвата противника в плен. Молодому специалисту выписывалась командировка. Садится он в купе – а там – ну бывает же совпадение! – торчит та самая дочка-перестарок, вся при макияже, как кукла накрашенная.

Ехать трое суток. И – вот же счастливая случайность! – никто к ним в купе не подсаживается. Остальные-то два места предусмотрительно выкуплены папой, и проводник предупреждён, чтобы левых пассажиров по пути ни Боже мой. Чтобы ничто, так сказать, не мешало комфортному времяпровождению и естественному сближению молодых людей. На что не пойдёшь ради счастья дочки.

Сами понимаете: трое суток в пути, молодость, нега влажных казённых постелей РЖД, однообразие среднерусского пейзажа за окном, близость вагона-ресторана, Стас Михайлов в поездном радио, праздность чувств и тел…

Как говорится, сведите мужчину и женщину – остальное сделает природа. По прибытии в конечный пункт племянник министра как честный человек просто был обязан… А вы говорите: любовь, судьба.

– Откуда ты это всё знаешь? Плод буйной фантазии? – спрашиваю я. – Какая ты злая!

Катюха вздыхает:

– Не злая, а битая жизнью.

Тридцать взрослых, самых сильных, цветущих лет – кульминация жизни – промелькнули как в тумане, в мороке, в затмении. Вспомнить нечего – будто и не было их. Жизнь обещала, манила – а взамен предательски показывала фигу. Вокруг одни предатели.

Последним Катюху предало здоровье. Пришла старость с болячками – вернее, выпрыгнула. Даже выстрелила. А вы думаете, люди старятся потихоньку, постепенно? Ещё вчера старухи на скамейке осуждали: «Ничо в Катьке не скрипнет. Бегает как лось, здоровая».

Быть здоровой их ровеснице, с точки зрения старух на скамейке, возмутительно, оскорбительно, неприлично, непростительно. Это даже хуже чем быть проституткой – быть здоровой в их годы.

Катюха стала полноценной пенсионеркой. Начала интересоваться ЗОЖ, нетрадиционной и народной медициной. Покупала воду без газа, продукты без ГМО и холестерина. Надписи на упаковках читала с лупой. Возвращала на витрину, качая головой: «Ну, травят народ, ну травят». Стала смотреть по телевизору разоблачительные продуктовые передачи, после которых пила корвалол.

Пришла к неутешительному выводу: человек – это, в сущности, живой фильтр. Фильтр для воды, воздуха, пищи, эмоций. Фильтр для жизни. Поглощает, всасывает, пропускает через себя, выделяет шлаки. Организм по мере эксплуатации загрязняется. Откладывает соли, обрастает жиром, забивается бляшками.