1 ...6 7 8 10 11 12 ...29 А л и к . Ты слышишь, Славка, в ее голосе явная угроза… А ведь на руках у нее никакого еще свидетельства…
С л а в а . Она у меня допрыгается… Жанночка, выйди вон, радость моя. У нас серьезный разговор. Мужской разговор. Не понимаешь?
А л и к . Не понимает. Я тебе говорил, все они…
С л а в а . Заткнись!
А л и к . Вот и меня обижать, а за что?
С л а в а (поднимается, идет к Жанне, обнимает за плечи, ведет к двери) . Ну, пойдем, ну, плакать… не годится, нет, я тебе говорю – нет!
А л и к . Совсем из ума выжил. И что делает с вами эта порода? Женщина! Слово-то какое… со скрипом. Вот и получается, как сапоги у франта, со скрипом.
Ю р и й А н д р е е в и ч . Не надоело?
А л и к . Нет, а что?
Д и м а . Паяцы. Хлебом не корми, дай покривляться.
А л и к . Не понимаю, Дима, дорогой, почему ты так изменился к нам? Что с тобой, голубчик? Мы-то тебя чем обидели?
Д и м а . Предатели. Подопытные кролики.
А л и к . Очень серьезное обвинение, Д и м а . .. Я должен сказать о нем Славе. (Идет к двери) . Славка! Ах ты пес, и не стыдно? Вы на службе, дети мои, нельзя же так… Ладно, не буду, не буду. (Прикрывает дверь) . Как хорошо, что Славка под моим влиянием ведет себя прилично. За ним нужен глаз да глаз… Итак, мы предатели. Поясни, Дима, сделай одолжение.
Д и м а . Мы с вами договаривались довести канал, а теперь вы наш договор побоку…
А л и к . Погоди, Дима, дай выступить с оправдательным словом. Мы согласились потому… я тебе объясняю… Только мне хотелось бы, чтобы Славка слышал. Мы, конечно, виноваты, наши сепаратные переговоры с девушкой не делают нам чести, но ведь кто-то должен войти туда, как никак – план, премия и все такое прочее. Понимать нужно…
Ю р и й А н д р е е в и ч . Вы решили рискнуть собственной шкурой ради тех, кому по штату положено вас оберегать.
А л и к . Собственной шкурой, повторяю. Но все же ты груб, Ю р и й А н д р е е в и ч . Ты же нежный человек. И ты, Дима, вот и жена твоя говорила намедни, и дети у тебя хорошие…
Д и м а . Оставь мою жену и детей в покое. Мне непонятно, как вы могли согласиться. Ведь договорились: канал во что бы то ни стало. А теперь я выгляжу дураком. Карякина обвиняет меня в саботаже…
А л и к . Канал будет, не сомневаюсь. В свое время…
Ю р и й А н д р е е в и ч . Будете ли вы?
А л и к . Без Славки не говорю, без Славки – ни слова. И ничего не слышу.
Д и м а . Тогда проваливай, нечего тебе здесь торчать. Убирайся!
А л и к (поднимается). Вот и хорошо, вот и отлично.
Уходит. Кричит в приемной: «Славка, нам предлагают отвалить. Пойдем. Они строят козни против девушки, а мы ни при чем».
Д и м а . Поговорили. Хоть кол на голове теши.
Ю р и й А н д р е е в и ч . Дима, почему они Карякину девушкой кличут?
Д и м а . Славка окрестил. Она здесь появилась три года назад, пришлась ко двору, лишнего не скажет – в нашей фирме это самое ценное качество. Поработала до отпуска, взяла путевку и к теплому морю – погреться. А вторая путевка досталась Лехе Замятину, у нас всегда по две заказывают. Он сменным мастером был здесь же, в КБ, при папашке. Остальное, как говорится, дело техники. Уехал Леха холостым, вернулся женатым. И все бы ничего, только была у него здесь подруга, Люська, хорошая такая девчонка. На шестом месяце ходила, пожениться все откладывали. То комнаты не было, чтобы снять, то дом, в котором квартиру для них купили, никак не могли достроить. Леха с отцом-матерью ни в какую не хотел жить. Он от отца держится на расстоянии. В чем дело – не знаю, какая-то семейная тайна. Люська узнала, собрала чемоданчик и к матери – в Среднюю Азию, только ее и видели. А Леха с тех пор запил горькую, так его проняло. Теперь самый известный алкаш в округе, сообща боремся с ним – милиция и общественность. Пока без заметного успеха. Вот пришел, вижу, снова на работу, да долго ли протянет?
Ю р и й А н д р е е в и ч . Карякина с ним строго…
Д и м а . Знаем мы эти строгости. Посмотрел бы, как он с нею, когда в форме....
Ю р и й А н д р е е в и ч . И жаль ее, и…
Д и м а . Нашел кого жалеть. Она не пожалеет.
Ю р и й А н д р е е в и ч . Но ведь тебя спросят…
Д и м а . Так же, как тебя. И поступят по-своему. На них камнем висит последний взрыв. Не терпится отыграться, а какой ценой – неважно. Победителей не судят.
Ю р и й А н д р е е в и ч . Да, шарахнули тогда, дай боже. Представляю, что здесь творилось.
Д и м а . А ты знаешь, ничего особенного. Приехали дяди из центра, походили, понюхали, списали мастерскую, как старую суповую кость, и благополучно отбыли восвояси. Хозяин, правда, перетрухнул, неделю сидел на больничном – сердце. Шутка ли, полуторатонная болванка на двести метров вверх взлетела, мы потом прикинули. И плюхнулась, дура, перед пультовой, козырек, как ножом, срезала. Экскаватором обкапывали, краном тащили… А если бы в перекрытие? Со святыми упокой…
Читать дальше