Михаил Земсков - Сектант

Встретившись со мной взглядом, она отвернулась.

– На следующей выходите? – Чей-то вопрос ко мне. Я молча прохожу вглубь вагона – на два шага ближе к развевающимся волосам. Моя рука непроизвольно тянется к плееру и включает play. Двадцать третья соната Моцарта. Концентрированный сгусток грусти и надежды. Поднятая им волна несет меня к девушке. В закипающем холоде я протягиваю ей наушники. Она с любопытством смотрит на меня, потом берет наушники и слушает Моцарта. Холод отступает из пяток и остальных частей тела.

Мы с Виталиком попали на «Особо опасен». Бесстрашные красивые люди. Главный герой, вырывающийся из вязкой рутины бытия. Усиленно тренирующийся, чтобы обрести силу, свободу и власть – прежде всего над собой. Стать не таким, как все. Красивые спецэффекты. Вполне подходящее кино для вечера трудового дня. Пару часов мечтаний: «конечно, я тоже когда-нибудь стану таким красивым и сильным, займусь собой, накачаю мускулы, начитаюсь умных книг, научусь элегантно выглядеть и удачно шутить, и т. д. и т.п.». Пару часов самоуспокоения для овечек, мечтающих стать волками: «Да, это так легко – стоит только захотеть, и я тоже стану волком!»

Утром следующего дня все легко забудется, мягкая жвачка иллюзорности потеряет вкус и будет выплюнута. Пойдешь, как обычно, на работу, в свои болотистые будни, и только будешь еле успевать иногда высовывать свою овечью голову из тинистой жижи, чтобы глотнуть немного воздуха, посмотрев очередной подобный фильмец.

«Что делать дальше?» – Снова начали давить вопросы, как только после кино мы спустились в метро. «Не идти же самому признаваться в том, что случилось столько лет назад…».

– Поехали ко мне, – вдруг предложил Виталик. – Я фильмы твои наконец отдам. Переночуешь у меня, если хочешь.

Мне не особо хотелось ехать к Виталику, но возвращаться домой хотелось еще меньше.

– Как удивительно все складывается в этой жизни. – Громко сказал Виталик, когда мы ждали поезда. – Этот фильм – так вовремя, прямо в точку. Последние две недели я ведь именно так все осознаю. Психологический тренинг, потом лекция Давида, теперь этот фильм… Не зря Вселенная одно и то же сообщение мне все время посылает. Надо действовать.

Я ничего не отвечал. Мы вошли в вагон метро.

– Неужели ты ничего не чувствуешь? – Повернулся ко мне Виталик.

– Что именно?

– Блин, посмотри на всех вокруг. – Виталик кивнул вглубь вагона. – Разве это люди? Живые трупы. Серые лица, испуганные взгляды. Лишь бы никто не тронул, лишь бы дожить день и дотянуть до кровати. Делают вид, что все нормально, что так и надо. Не люди, а тени. Мне страшно находиться в одном вагоне с этими оборотнями. Страшно, что я такой же. У некоторых испуг превратился в агрессию – всегда готовы к драке. Но на самом деле внутри все тот же страх. Я могу сейчас встать перед ними и громко крикнуть, что они не люди, а стадо баранов, и никто ничего не скажет. Все отведут глаза, делая вид, что ничего не происходит. Что это якобы про других баранов, не про них. Спрячутся в свои книжки, газетки…

Наверное, мне не нужно было говорить то, что я ответил Виталику. Точнее, не надо было говорить с такой интонацией. Но я, безразлично позевывая и не глядя на него, сказал:

– Я думаю, не стоит этого делать.

В ту же секунду Виталик повернулся к вагонной публике и проорал:

– Вы все козлы! Трусливые бараны! Даже боитесь мне возразить и что-то сказать!

Стоявший в метре от нас крупный краснощекий деревенский парень повернулся к Виталику:

– Я возражу, – и большим кулаком двинул ему в ухо.

– Черт! – Виталик схватился за скулу. Деревенский парень равнодушно посмотрел на меня. В его мозгу в эту секунду наверняка происходил сложный мыслительный процесс: «этого бить или не бить?»

Виталик вдруг слегка поклонился парню и положил ему руку на плечо:

– Спасибо! Спасибо, братан. Ты не дал мне окончательно потерять веру в людей.

Парень непонимающе посмотрел на Виталика, начал было замахиваться для еще одного удара, но потом опустил руку:

– Вали отсюда!

Поезд подъехал к следующей станции. Виталик двинулся к открывшимся дверям, я – за ним.

– Может, еще не все потеряно, – проговорил он, – но это ничего не меняет… Абсолютное большинство людей плывут по жизни, как бревна по реке, вместо того, чтобы жить, работать над собой, чтобы каждый день, каждую минуту выдавливать из себя по капле раба.

– Хватит болтать, – отмахнулся я.

Мы сели в следующий поезд и уже без приключений доехали до нужной станции. По пути от метро к дому Виталика я опять осматривался по сторонам в поисках «хвоста».