Елена Кучеренко - «Не убивайте чудо!» и другие рассказы

С возрастом характер Степана и правда немного смягчился. Он почти уже не бил жену, но не понимал, о чем она может говорить с «этой доской». «Иди лучше огородом займись», – ворчал он. И Надя безропотно шла. Никогда она мужу не перечила.

А потом Степан заболел. Врачи сказали: рак, где-то в голове. Физически он еще чувствовал себя крепким и сильным, но часто заговаривался и иногда не узнавал даже близких людей.

Надя предлагала мужу позвать отца Евгения, но тот лишь отмахивался:

– Что может сделать этот ваш поп, если даже врачи не могут?

«Однажды я все же пришел к нему, – вспоминал батюшка. – Дома у них было мрачно, тягостно… Ни исповедоваться, ни причаститься Степан не захотел. “Я сильный, сам справлюсь, – сказал он тогда. – А если помру, то сожрут меня черви, и все. Не верю я в эту вашу вечную жизнь!”»

А болезнь брала свое. И в один из дней Степан впал в кому. Врачи тогда сказали, что это конец. И для него лучше, если он умрет сейчас. «Потому что даже если он придет в себя, то никогда не станет уже прежним человеком. Он не будет никого узнавать, ничего не будет понимать. Будет овощем», – постановили они.

Надя вызвала домой детей, которые к тому моменту жили в городе своими семьями. Хоть как-то попрощаться с отцом. Вместе они ухаживали за ним, мыли… И, глядя на этого тающего на глазах, беззащитного человека, не верили, что когда-то это был грозный, «железный» Степан… И куда-то вдруг делись все обиды. Осталась только жалость. И любовь. Несмотря ни на что.

Вот тогда-то, часов в десять вечера, и зазвонил у отца Евгения телефон.

– Приезжайте, батюшка, Степан в себя пришел, – тихо сказала Надя.

«Даров у меня с собой не было, – рассказывал отец Евгений. – Я еще подумал тогда, может, утром приехать. Но вдруг утром будет уже поздно? Захватил освященного масла от мощей Сергия Радонежского, как раз недавно был в паломничестве в лавре, и помчался».

Степан лежал на кровати, глаза его были открыты. Как это ни странно, он был полностью в здравом уме. Узнал и родных, и батюшку. Всех называл по имени, хоть и говорил очень тихо, шепотом.

«Он о чем-то задумался, – вспоминал отец Евгений. – А потом попросил всех выйти из комнаты, а меня – остаться. Мы молчали. Было видно, что он хочет что-то сказать, но не знает, как начать».

– Степан, – начал батюшка. – Не хотите исповедаться?

– Я не знаю… Я никогда не верил в Бога. Но вы не уходите. Когда вы здесь, мне как-то спокойней. И знаете, я все думаю. Я обижал жену, детей, а они мне все простили, возятся со мной… Почему? У меня сейчас все болит. И я понимаю, что такую же боль приносил им…

– Потому что Бог есть! А любовь и прощение – это от Бога.

Отец Евгений предложил отслужить молебен. Потом, в конце, помазал Степана маслом, которое привез. Посмотрел на него и не поверил глазам. «У него даже взгляд изменился. Это был другой человек. Сложно объяснить, но это очень чувствуется, когда человека касается благодать. У меня даже душа запела…»

А Степан смотрел куда-то в сторону, и по щекам у него текли слезы… Он смотрел на ту старую икону Богородицы бабки Нюры, перед которой молились потом и его мать, и жена и которую Наденька принесла в эту комнату и поставила на комод.

– Батюшка, я вспомнил. Когда я был в коме, мне все казалось, что Она смотрит на меня и жалеет. И как будто чего-то ждет… И слышал, как Надя молилась. Может, и есть этот ваш Бог?

– Есть, Степан, есть…

Степан исповедался. Были у него на душе и тяжкие грехи, и совсем страшные. Он ничего не скрывал. Потом попросил позвать родных и со слезами просил у них прощения.

«А я смотрел и чувствовал, что в этом доме все изменилось, что Бог рядом», – вспоминал отец Евгений.

Утром после литургии отец Евгений приехал к Степану со Святыми Дарами. Подумал, что не успел. Степан был уже без сознания. Тут же находились врачи, которые сказали, что счет идет на минуты.

«Я подошел к кровати. И вдруг Степан открыл глаза, увидел меня, я его причастил. Как будто Господь сделал ему этот последний подарок. Ждал его покаяния и дождался».

Врачи уехали. А он прожил еще три недели. Наденька рассказывала, что он все смотрел на ту икону и просил, чтобы ему помогли перекреститься. Всем казалось, что Степан поправится. Он начал понемногу есть и садиться. Потом как-то позвал жену и детей, чтобы помогли ему встать с кровати. А когда им это удалось, он тяжело опустился перед женой на колени и уткнулся лицом в ее ноги.

Так на коленях и умер Степан. А с иконы на него с любовью смотрела Богородица.