Константин Кудрев - Море смеялось

Но вернемся к Юрику! Предки его в старину, будучи польскими гетманами и "ясновельможными панами и панночками", владели половиной Украины, откуда собственно Юрик и был родом, точнее – из славного города Ворошиловграда, ныне Луганска. Будучи "графских кровей", у него в роду были все мужчины военными, поэтому вопрос выбора жизненного пути не стоял на повестке дня. Выбор «пал» на «Дзержинку»! И вот теперь именно с Юриком мы бежим спустя всего месяц после начало учебы в свою первую «самоволку» и дай Бог не последнюю, ибо в противном случае – на Северный флот, в матросы! Однажды едва так не случилось?! Примерно в начале марта мы как обычно вышли после " культурной программы" из Малого зала филармонии на Невский и нос к носу столкнулись с армейским гарнизонным патрулем. Мы чудом успели заскочить в отъезжающий в сторону Адмиралтейства троллейбус, наивно пологая, что и на этот раз нам «повезло»! Но другого мнения были "сапоги, точно легавые побежали нам вслед. Не успели мы выйти из транспорта, как в метрах сорока-пятидесяти увидели бегущих патрульных – "третьекурсников из ЗРКУ"! Вот это номер! Мы быстро "взяли ноги в руки" и побежали через Шурик", вдоль дворцовой стены Адмиралтейства во двор школы и через ворота «картонажки» уже были "у себя в расположении части". Благо, что мы были в прекрасной физической форме и каждое утро делали пробежки и зарядку, а так же три раза в неделю занимались борьбой в зале?! Что же касается наших «визави», то сил им хватило лишь добежать до училищного забора, с которого их благополучно «снял»… училищный же патруль и доставил в рубку дежурного по училищу. И вот тут по свидетельству очевидцев состоялся настоящий водевиль в лицах?! Нужно сказать, что в этот самый момент дежурным по училищу «стоял» настоящий "морской волк" и капитан первого ранга Капранов! Личность на флоте легендарная. Чуть позже я расскажу о нем поподробнее. А пока отмечу, что это был человек среднего роста, очень крепкого телосложения с густыми по брежневски бровями неизменной «подружкой» во рту – капитанской курительной трубкой. Этот блестящий офицер не только обладал несколькими боевыми орденами, полученными в мирное время, но и зычным командным голосом! Наверное потому он был не только начальником «первой» кафедры, но и командиром офицерского батальона на всех парадах и смотрах! И к такому же уважаемому офицеру (тут я вынужден поднять указательный палец правой руки вверх), спокойно созерцавшего со своего "командирского мостика" за проводимой силами первокурсников второго факультета влажной уборки вверенного ему вестибюля Училища, бросились со всех ног, словно бестолковые щенки, почуяв матерого пса, наши незадачливые преследователи, наивно полагаясь на благосклонность и покровительство старшего по званию:

– Товарищ полковник, товарищ полковник! – радостно залопотали они, с явным намерением "броситься на грудь своему спасителю".

– Во-первых, – глаза "товарища полковника" налились кровью, а любимая трубка от такой бестактности оказалась в руке, – капитан первого ранга!

– Извините нас, – заблеяли «армейские», с явным намерением приблизиться к своему "спасителю".

– А во-вторых, – явно в командном голосе зазвучали металлические нотки, – куда по чистой палубе да грязными сапогами!? Начальник патруля!

– Я!

– Сопроводите этих засранцев на гарнизонную гауптвахту и проведите с ними строевые занятия. Об исполнении доложить!

– Слушаюсь!

Училищные патрульные схватили «засранцев» за шиворот и вытолкнули их с КПП "в шею" на улицу. Не знаю, что испытали и пережили "будущие защитники мирного советского неба", но у них явно поубавилось желания "гонять словно зайцев" нашего брата по Невскому проспекту?!

Жизнь – корабль! И все мы на нем матросы?! А у матроса рубашка – его тельняшка! Одна полоска белая, другая – черная! Вот такая черная «полоска», а именно самоубийство второкурсника с нашего факультета очень сплотила нас с Юркой. Впервые в жизни я столкнулся с чекистами, которые спокойно и сосредоточенно «работали» на месте гибели юноши и кажется не обращали на нас никакого внимания. Мы же с Юркой, бойцы дежурного взвода, вынуждены были мерзнуть на холодном невском ветру и под противно моросящим ленинградским октябрьским дождем и охранять мертвое завернутое в армейское одеяло тело курсанта, лежавшее на заднем сиденье черной «Волги» с известными номерами. Мы не сговариваясь, уселись на передние кресла и поклялись "не пасовать ни перед какими бы ни было трудностями" и "что бы с нами не случилось, не бросать друг друга в беде?!" Пожалуй, это была самая жуткая ночь в моей жизни, но она зародила нашу крепкую дружбу с Юрием на всю оставшуюся жизнь!