Виктор Авива Свинарев - Воспоминания человеческого детёныша о Великой Битве кромешной

© Виктор Авива Свинарев, 2020

ISBN 978-5-4498-5638-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Уважаемые читатели, большие и малые!

Эта маленькая и суровая книжка на свет появилась нежданной, но потом стала чаянной, одной из тех, которыми меряют жизнь. И хотя это всего лишь мнение автора, но и ты, дорогой читатель, сам сделаешь такое заключение, даже если ты и просто пролистаешь ее. Ведь книжка эта – военная. Наша Великая Отечественная война 1941—1945 года – главное событие тут.

И тогда станет понятно, почему здесь Большая Война названа еще и Кромешной. Потому, что все должны знать, сколько на этой войне сгинуло военных людей?! И не только.

А сколько погибло простого народа, женщин и детей? Когда эта война собирала всех в одну кучу и убивала самыми разными способами, от оружия, артиллерии, до бомбежки и мин, схороненных в земле. От голода и болезней, которые нечем было лечить. А так, и жестокое обращение взрослых, чужих и своих. Голод так и голод всеобщий, самый жестокий.

А еще, в первые послевоенные месяцы и годы, детский мелкий народ страдал от оставшегося военного железа и взрывчатки. Мины,, снаряды и бомбы, не считая военных сюрпризов от врагов. уже отброшенных далеко на Запад. И эта Война еще много раз стальным фашистким катком прокатится по судьбам всех выживших людей. И это было хуже всего. Сопротивлялись, конечно. Надеялись на будущее. Верили, что наши скоро победят.

И среди детворы обязательно были ходили легенды и сказания о наших старших братьях и отцов. Они были наши спасители и защитники.

Вот поэтому эта книжка получилось как бы двойного назначения. И если для взрослых эти рассказы будут военными сказками, то для детей эти сказки будут военными рассказами, где быль, легенды, все эти детские мечты и грезы предстают, как настоящие подлинные подвиги.

И еще в этой книжке говорится про одну военную государственную тайну. Про которую нельзя рассказывать всем подряд, особенно чужим. Потому. что такое знание нельзя лишний раз выставлять напоказ! И дети понимают и знают это крепко-накрепко.

Потому что для наших родных и близких мы еще иногда выступали в роли ангелов. У которых было единственное оружие

– детские слезки

В тяжелые минуты, когда при смерти, в бреду и самой кончины мы приходили к нашим.. И изо всех сил любили взрослых, которые никогда больше не будут для нас. Мы, все плакали и жалели их, от самого чистого, маленького сердца!

И здесь автор не взрослый мужчина, а маленький мальчик, которому и пришлось вместе с друзьями и подружками жить в послевоенное время, когда жизнь не просто борьба, а еще и невероятное везение.

Время, когда надо бороться за свою жизнь непрерывно.

С голодом, со страхом, с чужими и страшными людьми, научиться не бояться мин – снарядов и прочей военной смертельной пакости, которая может убить сразу. Или навсегда изуродовать лицо, ногу, коленку или кисть руки, так что на них остаются только один пенечек и всего три слабеньких пальчика, не считая большого, которые были так перепуганы, что целый месяц не могли шевелиться. И что теперь дальше надо было жить инвалидом с 8 – 9 лет. Привыкай кроха быть с малых лет настоящим инвалидом. Взрослые жили тогда своей страшной военной жизнью, и часто им было не до нас.

И кажется мне, что где то до сих пор в пустой вымершей, уже в наши года, деревне, в старом сарае с крышей из соломы, под неистовым громом внезапного обстрела до сих пор находится малое брошенное там человеческой испуганное дитё. Кричит, плачет и никто его так и не услышит! Это ведь сейчас не сарай раскачивается, как лодка на самой середине бурной весенней реки, а весь его мир!. Рухнет тяжелая соломенная крыша и теперь никто его не найдет и не спасет от неминуемой смерти!

Это мальчишка военных лет, тот самый житель прифронтовой полосы. Нельзя гулять в такое время по своей деревне, когда немцы, напившись своего кофе, осуществляют внезапный очередной обстрел своей дальнобойной артиллерией позиции противника. И далекие, за теми холмами, немцы и есть сама безжалостная смерть. Эти страшные, черные немцы, у которых на груди, на пилотках, на касках, на рукавах и повязках серебряный череп с костями.

И только автору позволено подойти и успокоить тем единственным, что у него есть, протянуть ему, голодному, кусок сахара или самый сухой сухарь! Поэтому автор протягивает руку, этому дрожащему и плачущему военному дитёнышу. Потому, что этот ребенок – это он сам.