Александр Макушенко - Чумной Доктор. Рассказы

К тому же я завел себе рыжего кота. Которого пытались утопить незадолго до этого. Беда в том, что котов на пару с евреями также считали виновными в эпидемии чумы.

Дело даже доходило до того, что я устроил несколько общегородских лекций на тему пользы котов и вреда грызунов в деле переноски эпидемии чумы.

Речь была крайне успешной. После нее целая половина города завела домашних «духов смерти» (так местные иногда называли котов, особенно черного и рыжего окрасов). Дело даже привело к тому, что резко уменьшилась популяция крыс и мышей, которые и были носителями блох, которые, в свою очередь, и были самыми что ни на есть переносчиками инфекции.

Пару мышей я сохранил себе на память. Они обитали в аккуратненькой клетке у меня в больнице, как подопытные экземпляры. От блох я их очистил при помощи специального шампуня, а чумы на них не было видно. По крайней мере, они один раз меня укусили и спустя неделю я был все еще здоров и не подавал признаков болезни.

Проблема оставалась только в том, что полчища мышей и крыс никуда не делись, а вот евреев изрядно поменьшалось. Когда я хотел спасти от пламени одну евреянку, то мне прямо сказали, что если я буду им мешать, то отправлюсь на костер вместе с ней. И никакие чудеса мне не помогут.

Я им в свою очередь намекнул, что если они будут мне хамить, то я заберу у них всех рыжих котов! Те призадумались. Спустя какое-то время они решили все таки ограничится публичной поркой. Меня и женщины. Ну, меня согласились пороть через одежду, а вот бедной женщине не повезло. Ее раздели и мало того, что публично выпороли, так еще и унизили, провезя голой по всему городу.

После экзекуции я уединился с Ревеккой (так звали ту женщину), смазал ей раны мазью, а потом спросил, за что ее так. Оказалось, что она стирала во дворе одежду. Прямо в нижнем белье. Конечно, это было не то женское белье конца двадцать первого века, которые изображаются в глянцевых журналах, однако и этого хватило.

Несмотря на всю скромность, ее сочли виновной в общении с бесами, занятии магией и колдовством, а также в попытке соблазнения местного священника, который решил проведать свою паству, и зашел прямо во время процесса стирки.

Несмотря на всю внешнюю скромность ее исподнего белья, священник загляделся на ее открытые ляжки, и предложил переспать с ним прямо там же, в ее доме. Ее муж ушел пасти коз, но женщина оказалась с принципами и резко отказала священнику в интимной близости.

После недолгих уговоров священник вдруг словил себя на том, что думает о греховном и не на шутку разозлился. Еще бы! Думать о греховном, когда другие женщины ему давали не особо то и думая о том, греховно это или нет.

Тогда он обвинил женщину в связи с Дьяволом, и в том, что она пыталась обольстить его в своем же собственном доме, пока муж был на полях.

В его собственных глазах он был абсолютно справедлив.

Тогда у меня созрел план мести.

– Добрый день, отче, – обратился я к священнику, когда тот прохаживался по своему саду. Немного саднило плечо, и потому решимость отплатить ему сполна была четкой как никогда.

– Добрый день, сын мой возлюбленный, – обрадовано воскликнул он, увидев меня. До недавнего времени мы считались друзьями. Я исправно платил церковную подать, а среди чумных докторов это было редкостью, а потому он особенно меня уважал. Потому что безнадежно любил деньги и процесс поглощения, нет, процесс пожирания мирской пищи, вроде отбивных с кровью и свинины по пятницам и воскресеньям. Мы с ним частенько разговаривали о Слове Божьем, но он упорно делал вид, что не понимает моих намеков на его откровенно греховный образ жизни. От полемик он просто получал удовольствие, как, впрочем, и я.

– У меня для вас подарок. Я принес вам жареное мясо по полинезийски. Вы ведь любите блюда из других стран?

– О да, сын мой, очень люблю! – Умилился тот.

Практически сразу мы приступили к делу. Он пригласил меня к столу, и там я достал из своей обеденной сумки сразу два блюда. Готовил я их одинаково, но с секретом. Их надо было запивать настойкой, которую я приготовил незадолго до этого.

Пока он уплетал за обе щеки мясо по полинезийски, я попивал церковное вино с моей приправой. От вина сам священник тоже не отказался, но отказался пить мою приправу, сказав, что во время чумы грешно развлекаться с едой.

– Ну, вы ведь на меня не сердитесь?

– Ну конечно же нет, мой милый друг, – довольно пробасил батюшка. Мясо ему очень понравилось. Несмотря на то, что оно было с небольшим бактериологическим секретом. Мое тоже, но я незадолго до этого сделал себе укольчик…