Она углублялась в землю примерно на половину своей высоты, Это было удобно. Во в первых, достаточно сыро и холодно, так чтобы больным было комфортно в любую жару. В отличие от них я носил очень плотные одежду из кожи и эластана, поэтому мне было ни холодно ни жарко.
Также я запросил местному мастеру изготовить громадную кровать, с матрасом, набитую гусиным пухом. Она была примерно два метра в длину и примерно столько же в ширину. Я любил ворочаться в постели, а потому мне было крайне важно не свалится во сне с кровати. Ну, тут уж как получится. Стоит отметить, что впоследствии я все же пару раз грохнулся с постели.
Ну, это не суть столь важно, как казалось вначале. Просто потом я стал стелить вокруг кровать дополнительно сено. Сверху достаточно было положить мягкую циновку и последующие падения с кровати проходили довольно таки безболезненно.
Для больных я заказал длинный предлинный барак, который отделялся от моей хижины коридором (на случай дождя – я не люблю мокнуть) и красивым таким двориком. Стоило отметить, что дворик был поистине чудесен. Местные женщины устроили там очаровательный цветник, и мне нравилось лежать в маленькой оранжерее, где тоже лежала еще одна моя кровать. Кровать та была маленькая и довольно жесткая, потому что я экономил средства и нервы крестьян.
Дело в том, что чума обычно мало церемонится с населением, и времени у меня было в обрез. Ну, строили мы по моим чертежам практически всем городишком, а потому было понятно, почему мы справились со строительством примерно за неделю.
В то же время, ока шло строительство, я ходил по местным больным, мерял им температуру своим клювом, к кончику которого был подведен высокоточный термодатчик. Потом я им рассказывал сказки о том, как буду их лечить.
В принципе, от каждого чумного доктора ожидалось, что тот будет вспарывать больным бубоны и лечить их от неприятного запаха.
Поэтому первым делом, когда я переступал через порог дома, я закуривал длинную ароматическую палочку, в которой были замаскированы под дым аэрозольные антисептики. Они действовали на ура, и я мог спокойно выгнать всех домашних, потом колол больному снотворное и снимал свою удушающую маску чумного доктора.
Тот не успевал ничего толком понять, как я ему колол лошадиную дозу лекарства, а потом доставал свой планшет с стереодинамиками и включал популярных тогда классиков. Больной по пробуждении уверял, что побывал в раю, а я твердил, что вернул его с того света. Причем, совершенно точно убеждая их в том, что я поистине всесилен.
Город был небольшой, а потому когда мы закончили строить хижину, ко мне направилась такая толпа народа, что мне было некуда их ложить. Пришлось ввести штатное расписание и половина больных ко мне ходила сама, закутанная по моему совету в черные простыни. Это было и красиво, и практично.
– Доктор, – звали они меня, – мы болеем, примите нас к себе!
– Нет, – отвечал я им, – у меня все места заняты! Это было правда, и тогда они бросали на колени и кричали, вопя от горя.
– Доктор! Наш любимый Доктор, спаси нас!
Тогда я разводил руками и жестом подводил их к большому наружному двору, в котором шастали мои подопечные – другие чумные доктора, которые обмахивали больных кадилом с полунаркотическим дымом. Тот проникал в их легкие и делал свое магическое (с их точки зрения) дело. Он расширял бронхи, приводил в хорошее расположение духа. И самое главное – убирал тот кошмарный удушливый запах чумного человеческого тела.
– …Сколько существует видов чумы? – спросил я свою новенькую практикантку. Та наморщила свой симпатичный носик и какое то время молчала. Правда, о том, что она наморщила свой прелестный носик да и вообще хоть что то сделала оставалось только догадываться, ведь мы оба были в масках чумного доктора.
– По-моему, два, – ответила она через силу. Она буквально таки задыхалась от окружавшего нас смрада.
Я молча кивнул и сделал жест рукой, который означал, что она сказала правильно, но приведенного ответа мало.
Она слегка вздрогнула.
– Доктор?..
– Да, дитя мое. – Ответил я отеческим голосом. – продолжай пожалуйста.
– Существует два вида чумы – быстрая и медленная. Во время быстрой чумы не проходит и дня, как человек умирает в страшных муках и только хероин может облегчить его страдания. Если вколоть ему Морфеус, то он заснет и больше не проснется. Человек умирает в страшных мучениях но не будет помнить этого, поскольку в царстве мертвых никто не помнит о боли.
Читать дальше