Валентин Борисов - Меня просто нет

– Это одна сторона медали. Очень обстоятельно поговори с классным руководителем. Этой про дело намекни. Попробуйте определить этих, этих… – Начальник с трудом сдерживался от отборного мата – анонимщиков. И, главное, что могло толкнуть их на такое. Выясни подробнее, кто это такой – Валентин Ермаков. Кто он? Что он? Чем привлекает? Чем увлекается? Чем и как живет? Какого чёрта ему столько внимания? В общем, нарой как можно больше, так сказать извне. И что было на новогоднем вечере необычного. Ведь что-то случилось, чтобы эти по сути дети смогли перейти такую грань… Неспроста все это. Да, предупреди, что в их классе появится новая ученица. Ненадолго. Для глубинной, так сказать, разведки, чтобы взорвать их изнутри, нужен человек внутри. Пригласи-ка ты ко мне Катю Варанскую. А тебя жду в субботу с отчётом. Давай, действуй.

Младший лейтенант Екатерина Варанская, работавшая на должности… представляла собой жгучую брюнетку весьма хрупкого телосложения и от школьницы ушла совсем недалеко и внешне и по возрасту.

– Вот, что Катюша. Есть для тебя очень необычное дело. Ты в десятом классе давно училась?

– Я там совсем не училась.

– Как так?

– Просто. Шить любила. После восьмого класса ушла в училище, выучилась на швею. Немного поработала. А затем по комсомольской разнарядке предложили школу милиции. И вот…

– Понятно. Но программу-то школьную как-то помнишь?

– Что-то да. Конечно. А зачем?

– А не хочешь ли ты недельки две-три, максимум месяц, поучиться в десятом классе? Молодость вспомнишь, повеселишься.

– Да я и так не старая вроде.

– Зачем – расскажу. Подумай. – Начальник брезгливо бросил ей одну из анонимок и набрал номер местного театра.

– Владимир Ильич? Мерулов беспокоит. Помощь твоя нужна. Подойди ко мне как можно незаметнее, а? И захвати своих этих гримёров, как там, бутафоров… с принадлежностями.

Грузный, добродушный директор театра вскоре явился в сопровождении миловидной девушки с небольшим чемоданчиком.

– Посмотри, Ильич, на это милое создание. Надо бы из неё десятиклассницу сделать.

– Да тут и делать нечего. Перепричесать, переодеть, может, совсем слегка подкрасить. И всё! Галочка, по-моему, нашей барышне пойдёт вот такой очаровательный хвостик. – Директор ласково взъерошил роскошные Катины кудри. – Учтите, редкий.

– Я в школьное платье, Иван Александрович, не полезу ни за какие коврижки. Лучше увольте.

– А… не надо никакого школьного платья. Ты у нас кто? Чтобы появиться ниоткуда и исчезнуть в никуда… Дочка военного! Ожидает нового назначения, а лучше вызова в Академию. Пока бумаги придут, история долгая, состоит за штатом, хотя бы в нашем училище. Чтобы время не терять и много не пропускать, дескать, поучишься с месячишко. Почему в эту школу? Да не почему! Ещё такими вопросами заморачиваться. Форма? Из старой выросла, с переездами новую купить некогда и негде. Так что одежонку мы тебе…

– Одежду мы ей подберём соответствующую. Не то, чтобы броскую, но не дешёвенькую. Вояки у нас снабжаются получше.

– К директору явишься на полном серьёзе с «папой» из наших стариков. Можно, конечно, и с настоящим лётчиком договориться, но это рискованнее. А нам риск ни к чему.

Расторопная Галочка в пять минут справилась с новой причёской, нанесла лёгкий тональный грим, чуть подкрасила глазки и… Если бы не форма, можно было дать голову на отсечение, что перед ними обычная школьница.

– Ну, ни пуха, ни пера, десятиклассница! Книжки-то почитай, чтобы уж совсем не бледно выглядеть.

Проводив Катю, Иван Александрович долго расхаживал по кабинету, беспрестанно курил, пил кофе. Почему-то никчемный вроде вопрос мучил его какой-то неизвестностью. Что же там необычного, чтобы дети перешли столь тонкую грань? Что?

Естественно, ничего необычного в поведении десятиклассников на уроках и украдкой на переменах, Николай не увидел. Класс был не просто хороший, а очень уж хороший. Никакой расхлябанности, никакой групповщины вроде нет. Нет, «внешка» не дала абсолютно ничего. И суббота тоже. Так как произошла непредвиденная перестановка уроков из-за болезни учителей и десятиклассники в итоге вообще отправились домой пораньше.

А вот классная Алла Викторовна расспросами Николая была не на шутку встревожена и ужасно расстроена.

– Этого просто не может быть! У нас такие хорошие ребята. Да по успеваемости разные, но старательные. Вот когда девятый один из двух собирали, я немало поволновалась. «А» и «Б» не то чтобы враждовали, но определённая натянутость была, больше того, друг друга несколько нелюбливали. Мои «ашки» свой отдельный девятый хотели, но им не разрешили по какой-то смешной причине, сколько-то человек не хватает. Много очень хороших ребят по техникумам разбежались. Может быть, они всё равно бы ушли. Но тот гипотетический девятый был бы совсем другим. Понимаете? Другим.