Сергей Воробьев - Повесть «Выбор». Когда не видно, куда идти

Утром я, к сожалению, вспомнил о вчерашнем дне и сердце мое немного сжалось. Постаравшись выкинуть дурные мысли, я сел в машину и поехал на работу. Рабочий день был довольно загруженным и неприятные воспоминания не посещали мое сознание. В шесть часов вечера я был свободен как ветер на целых два с половиной дня, законные выходные ждали меня с нетерпением, и это было взаимно. Хотел позвонить Маше, но решил сделать ей очередной сюрприз и приехать, купил большой букет белых роз и через полчаса уже стоял возле ее квартиры. Маша открыла дверь, немного улыбнулась, обняла и поцеловала меня в щеку. «Я скучал», сказал я тихо. «Я знаю», ответила Маша и опустила глаза. «Что-то случилось?», уже громче спросил я. «Не хочу врать, случилось и не спрашивай, что, просто нам лучше не видеться сейчас», дрожащим голосом сказала девушка. «Ты меня любишь?» с недоверием спросил я. «Люблю Вань, уезжай, так лучше будет», продолжала она и из глаз ее покатились слезы, которые она так упорно пыталась сдерживать. «Хорошо», твердо и решительно произнес я и быстрым шагом двинулся к выходу. Машина с визгом вылетела из двора и помчалась по садовому кольцу, но через 2 минуты я бросил газ и затормозил у обочины. Не мне рассказывать какие мысли в голове у парня в такие моменты, каждый через это проходил, а кто не прошел, тому лучше не знать. Ее слова звучали в моей голове и, будто, душили изнутри, я стал тяжело дышать. Лучше бы она сказала, что все кончено, но не так. Ненавижу непонимание, не знаю, чего ждать, думать, а не думать невозможно. Я чувствовал, какой гладкий стал руль от моих вспотевших ладоней, сердце билось так, что лыжники во время гонки могли мне только позавидовать. Все казалось очень быстрым, мысли летели как истребители, и от них начинало звенеть в ушах. Впервые мне хотелось напиться, именно напиться, я достал сигареты, которые забыл кто-то в бардачке машины, но в этот момент зазвонил телефон, друзья опять звали в клуб. «Вы кроме клубов можете нормально отдыхать?», крикнул я в трубку и кинул ее на заднее сидение. Я вышвырнул за окно сигареты и завел машину. Все мои предчувствия по поводу одиночества были верными, с друзьями разошлись интересы, а девушка так вообще, наверное, другого нашла и изменяет, выбирает кто лучше, с тем и останется. Моя скука сразу прошла и меня посетила мысль, которая хоть немного убила мои страдания: «Человек ищет проблемы, если ему нечем заняться, когда у него много важных дел на депрессии времени не остается». Я нажал на газ и уже более спокойный ехал в сторону Юга, направляясь прямо к выезду на Симферопольское шоссе. По радио играла моя любимая песня, а диджей приятным голосом говорила о надвигающейся грозе, впрочем, я ее не слушал, а был занят другими мыслями, но голос давал мне ощущение, что я не один. Сейчас это было необходимо. Солнце грело асфальт и, я, высунув левую руку из окна, ловил порывы теплого майского ветра. Это меня немного успокаивало, и стрелка на спидометре опустилась до разрешимых девяносто километров в час, руки немного потеплели, и напряжение наконец отпустило мое тело. «Я справлюсь», говорил мой внутренний глосс, хоть и с замиранием сердца, но твердо и уверенно.

Я уже отъехал двадцать километров от Москвы по Симферопольскому шоссе. Машина успокаивает, и пора было поворачивать обратно, но я вспомнил про наше любимое место с друзьями. Жаль, что сейчас я был один, а любимым местом друзей оказался клуб, а не природа. Нога надавила на педаль газа и еще минут через двадцать моя машина свернула налево в лес. Проехав, еще пять километров по знакомой колее, я остановился на берегу лесного пруда, заросшего тиной. С сердца упал камень. Роднее этого места не была во всем мире. Густой лес шумел, а деревья немного потрескивали, свет плохо проходил через их могучие кроны, но падал на воду, освещая тем самым берег. Жутко и красиво, наверное, никто и не знал кроме нас про существование такого чуда. Я вышел из машины, разулся и зашел по колено в воду, она на удивление была теплая как в ванне. В мае такое редко бывает, тем более в лесу. Тут у меня зазвонил телефон, подумав, что это Маша, я рванул к машине, где он лежал на сидении, но поскользнулся и упал, загрязнив себе все джинсы. Поднявшись, я все же добежал до машины и поднял трубку. Знакомый с детства голос Димы огорчил и обрадовал меня одновременно. Это была не Маша, но друзья у меня, все же, есть. Они решили оставить клуб и приехать ко мне, но дома меня не было. Я рассказал, где нахожусь, и они обещали скоро приехать. «Купите поесть чего-нибудь», сказал я напоследок и повесил трубку. Есть хотелось нереально, а ждать нужно было еще как минимум час, а то и два. Я открыл багажник и увидел там одинокую бутылку виски. «Осталась с прошлого раза, надо друзьям отдать, как приедут», подумал я и переложил ее в салон, чтобы не забыть. Я сидел на берегу и смотрел вдаль, не моргая, сегодняшние мысли стали перемешиваться с прошлым недовольством жизнью и это была настоящая каша, но злости и отчаяния уже не было. Я включил музыку в машине, на душе было как-то тоскливо, я успокоился от безысходности, принял все события. Это как удары со всех сторон в толпе, больно, а сопротивляться ты не можешь. Вот и мне было больно, но понимая, что ничем помочь себе не могу, я старался расслабиться. Чтобы отвлечься, я рвал сухую траву, ломал ее на кусочки и кидал в воду. Наш мозг так устроен, порой нужно хотя бы покрутить в руке карандаш для снятия стресса, я где-то об этом слышал или читал. Ребят не было уже час, мне надоело ждать, и я решил им позвонить. Без приключений обойтись не могло, оказалось, что едущий перед ними трактор не уступал дорогу и, они тащились за ним два километра, в итоге Дима пошел на обгон и зацепил бампером о ковш. Пока вызывали полицию, Леха успел разбить нос трактористу. Встреча с друзьями, к сожалению, отменялась. Съезд в лес был плохо виден, и ночью его было практически нереально найти. Я спокойно ответил: «Понятно, вы аккуратнее там, увидимся завтра». Еще не успев положить трубку, я услышал голос кого-то из друзей: «Всё, он поверил, теперь можно и в боулинг поехать». От злости я запустил телефон в озеро. Не хотелось перезванивать и срываться на друзей, понятное дело, что их у меня уже не было после этого поступка, наши интересы давно разошлись, а такой обман и предательство стало последней каплей. Лесная колея была такая узкая, что машина едва проходила по габаритам, а пни и ямы грозились разбить не только бампер, но и что-нибудь более важное. Ночью было почти невозможно ехать. Я сел на берег. Успокоиться было тяжело, да и я уже не старался, все в жизни не получалось, занимаюсь не тем, чем хочу, любимая девушка просит оставить ее, друзья почти не видят меня. Бесит все. Я встал и пнул ближайшую палку, пошел к машине и достал бутылку виски, открыл и сделал три больших глотка, будто пил воду, зажгло в груди и перехватило дыхание. Я согнулся и начал тяжело дышать, секунд через тридцать я сделал еще два глотка и уронил бутылку на землю, а сам прислонился к машине спиной и сполз вниз. Потом закрыл лицо руками и спросил сам себя несколько раз вслух: «Что со мной происходит?». Меня не так волновала авария друзей и их поцарапанный бампер. Я не мог забыть про Машу. Не веря в судьбу, все же иногда приходилось пускать жизнь на самотек и ждать, пускай это было не в моих правилах, и ждать я ненавидел больше всего. Но тут ожидать было нечего. Вдруг, внутренний голос мне сказал: «Соберись и встань!». Я решил послушаться, он всегда говорил нужные вещи. Во мне как два разных человека и второй был в разы сильнее и смелее первого, но тело ему не принадлежало, и он мог только давать нужные советы, а иногда надавить и вынудить что-то сделать. В такие моменты мне казалось, что если он бы был моим реальным другом, давно уже взял за грудки и дал пару пощечин за мою слабость и нерешительность, но даже его голос в моей голове пугал меня. Я встал и вышел из леса, это скорее была лесополоса, поэтому от поляны, где стояла машина до выхода на поле, было примерно метров двадцать пять. Небо давило своей красотой на плечи, а ледяные звезды были как на ладони, и эта ночная прохлада была будто бы их виной. Я стоял минут десять и смотрел в небо, стараясь не думать ни о чем вообще, потом опустил глаза и выдохнул. Вдруг в метрах тридцати от меня показался силуэт. «Кто здесь?», с ужасом спросил я, еще надеясь, что мне показалось. Он приближался, я постарался посветить на него фонарем, но он моментально преодолел такое расстояние и, схватив меня за горло, прижал к ближайшему дереву. Я не мог говорить и всеми силами пытался разжать его руки, которые сомкнулись у меня на шее. «Я же тебе сказал, что ты не тем делом занимаешься!», закричал незнакомый человек. Он был очень похож на моего соседа художника, однако был значительно моложе, на нем был старый кожаный плащ и вязаный свитер красного цвета, от времени протершийся до дыр в некоторых местах. «Слушай сюда», продолжал он. «Завтра тебе подарят подарок, который навсегда изменит твою никчемную жизнь, но и твое перевернет представление о жизни, людях и обо всем вообще, если не струсишь, но врать не буду, что в лучшую сторону. В любом случаи это тебе решать какую жизнь ты хочешь, Но тебя угнетает чувство силы и жалкого существования, наконец, у тебя появится шанс найти истину, которую ты искал все это время», с невероятной злостью проговорил он и отпустил меня, дальше провал. Я открыл глаза от пения птиц и не мог сразу понять и поверить во все, что произошло вчера. Поднявшись на ноги, я начал бродить по берегу реки и нашел возле машины виски. «Да, угораздило этой бутылке оказаться в багажнике вчера, впервые за свою жизнь напился», подумал я. Но вспомнив про человека, похожего на моего соседа, и по спине прошли мурашки. «Сон, просто сон и не более», с неуверенностью подумал я. Надеялся, что внутренний голос что-то добавит или опять назовет меня трусом, но он, как назло, молчал. Было не по себе, в горле стоял ком, будто и правда меня душили, и эта версия не выходила у меня из головы. Я медленно сел в машину и осторожно прикрыл дверь, направил на себя зеркало заднего вида и увидел синяки на шее. Дикий ужас охватил меня, конечно, я мог пьяный просто завалиться и удариться, тем более напился впервые, но успокоиться себя было все равно трудно. Руки задрожали, а ладони вспотели. Я завел машину и поехал прочь из этого места, которое до вчерашнего дня было самым любимым. Как часто говорят: «От любви до ненависти один шаг», только почему-то у нас эта фраза приобретает немного другой смысл, часто подразумевая «От ненависти до любви один шаг» и если ты ненавидел человека всем сердцем, то можешь в какой-то момент его полюбить. Но это невозможно. Впрочем, переворачивать слова дело желтой прессы, с которой, к счастью, мне сталкиваться не приходилось. Я выехал на трассу и поехал очень медленно, как едет человек, выехавший впервые за рулем учебной машины в город, страх внушает осторожность. По видимому, страху моему не было предела. Я ехал домой.