Михаил Жолобов - Звезда. Повесть

Голодным крысам тоже понравился вкус натуральной кожи – за два дня от эксклюзива остался только скелет обтянутый поролоном, это и решило судьбу крысиного семейства. Ярость хозяина была примитивна, но сурова – сразу трое сотрудников были не просто уволены, их ещё и посадили на приличные денежки, менеджер отделался набитой мордой, а на складе была проведена самая настоящая операция по истреблению врага – крысиного семейства. Препарат оказался хоть и китайского производства, но видимо от этого как раз и ещё более ядовитым, чем ожидалось – погибло не только всё живое, включая мух, но даже хранящиеся здесь зеркала приобрели несмываемый желтоватый оттенок. Выжила одна крыса. Шальная от действия препарата она отважно набросилась на сапог одного из служак и тот, машинально, пинком отбросил её прямо на улицу, после чего дверь закрылась. Что происходило дальше, там за закрытыми дверями можно только представить. Плохо соображая, молодая крыса, забилась в какой – то ящик и провалилась в забытьё. Ящик оказался тарой с грунтом для «зимнего сада», вместе с ним крыса и попала на чердак. Это не совсем «крысиное» место с кондиционерами, трубами, вентилями и лифтовыми двигателями стало с тех пор её новым, и совсем не плохим домом. Воды хватало от конденсата выделяемого трубами теплотрассы и отводами кондиционеров, еды… Еда – предмет особого разговора. После нескольких дней после травли крыса по запаху быстро нашла этажом ниже кухонное помещение проход, к которому шёл через нетронутую ремонтом вентиляционную шахту из кирпичной кладки. Шахта была хоть и старая, но действующая, из за ошибки в проекте в неё исправно попадала часть забора воздуха общей системы вытяжки. Неудобство было лишь в том, что спускаться в шахту приходилось только в моменты неработающей системы – крысы панически боятся подобных звуков. Был здесь и свой плюс – работающая вытяжка означала, что на кухне кипит работа, выключенная же система, словно давала сигнал о том, что работа закончена и люди ушли. Крыса быстро усвоила то, что ей нужно, а после открытия ресторана над её головой проблемы с питанием и вовсе исчезли. Но главное удовольствие крыса получала от охоты, самой настоящей охоты. Инстинкт хищника быстро сработал, так как надо когда однажды ночью она наткнулась на своём чердаке на спящего голубя. Миг и шея голубя была перекушена; голубиное мясо оказалось на редкость вкусным. Научилась крыса добывать и такой деликатес, как голубиные яйца, правда это была сезонная добыча. Тушку и скорлупу яиц, крыса относила за фальшстену, где было оборудовано её логово, остатки своего пира она аккуратно складывала там же, поэтому редкие люди, в основном – ремонтники, появляясь здесь, никак не могли догадываться о присутствии рядом такого жильца. По ночам, после сытного ужина, крыса любила отдыхать, слушая долетающую до неё из ресторана музыку, тогда нападала ностальгия. Напрасно считают, что у животных не может быть чувств, памяти, нет – она с грустью вспоминала своё погибшее семейство, свою многодетную мать, братьев и сестёр. Она отлично помнила весёлые, ночные игры вокруг пищевого контейнера, но самое удивительное то, что ярче всего из тех чудесных, беззаботных дней, в её памяти остался вкус натуральной кожи турецкого дивана.

Там, далеко, далеко, на тёмной, северной части небосклона, мерцала разными цветами, то, надуваясь, то чуть съёживаясь, словно усмехаясь, звезда, которая выделялась из всех остальных своей особой нагловатой яркостью и какой-то значимостью. Глядя на неё, приходили на ум слова из старинной забытой песни:

– А без меня, а без меня, тут ничего бы не стояло…

– И ничего бы не лежало, – съязвил про себя, и тут же от злости сплюнул Жорка. Сначала, он злился на то, что не мог вспомнить название этой, точно когда то ему известной звезды, после, злился на то, что она, переливаясь, хохотала и издевалась над ним, мешая уснуть. Теперь, Жора лежал на нерасправленной кровати, без сна, в грязных кроссовках, и просто злился, глядя на ни в чём не повинную небесную красавицу сквозь слегка помутневшее от времени стекло небольшого оконца.

– Впрочем, она очень может быть даже причём, – с раздражением подумал Жора и попытался повернуться на бок, чтобы упереть взгляд в стену, где висел старый ковер с изображением парочки довольно натуральных оленей. Странно, но при лунном свете на мордах оленей тоже можно было заметить пусть не явную, но всё же читаемую улыбку. Или издёвку…