Левон Адян - В то далёкое лето. Повести, рассказы

Девушка смотрит то в сторону отдаленных гор, куда уже село солнце, то останавливается и, полными слез глазами, смотрит на дорогу, которая выходит из ущелья, погружающегося в темноту. Я тоже оборачиваюсь и смотрю в сторону ущелья. – Воон, Тартарское ущелье, – говорю я, чтобы прервать молчание…

– Где? – девушка слегка касается моей руки, обдавая меня приятным ароматом духов. Она опять привычным движением головы откидывает со лба прядь волос и, напрягая внимание, спрашивает: – Где? Я ничего не вижу. – Отсюда не видно. Вон, посмотри туда. Видишь, там за перевалом глубокое ущелье в густом тумане? По этому ущелью, через леса течет река Тартар. Бывает, с ребятами ходим купаться в реке или ловить рыбу. А по ту сторону Тартара – гора Мрав… Горы и ущелья, поля и леса покрылись нежной вечерней вуалью, временами глухо перекликаются ночные птицы, а там, далеко, как сказочное явление, стоит гора Мрав, купаясь в последних золотистых лучах уходящего солнца… Девушка долго смотрит поверх бесконечных гор и ущелий в сторону Мрав-сара. – Боже мой, какой красивый край… – сама себе, только губами, шепчет девушка, не отрывая взгляда от горы, и так же, глядя вдаль, говорит: – Удивительно, почему я раньше всего этого не замечала? – Когда? Вместо того, чтобы ответить на мой вопрос, она неожиданно говорит: – Сколько тебе лет, Абик? – Мой отец говорит, что уже не маленький, – пробую я отшутиться. – Ясно, – кивает головой девушка. – Одно время я тоже была не маленькой. Я сейчас тоже не маленькая, так ведь, Абик? Ты согласен со мной? – Согласен, – откровенно улыбаюсь я и не знаю, зачем, говорю: – Наше село красивое. Во всем мире такого села нет. А осенью оно исключительно красивое. – Осенью везде красиво, – говорит девушка. – Не знаю, – пожимаю плечами, – осенью я нигде не был, в школу хожу. Мы входим в ущелье, некоторое время идем молча, где-то, в глубине леса, тоскливо кричит сова, видно, готовится к ночной охоте. Её жуткий крик может, с непривычки, навести на человека ужас. Может, поэтому, девушка легонько касается рукой моего плеча и вполголоса говорит: – Как ужасно… Это кто так закричал? – Ночная сова, – говорю я безразличным тоном, – ничего страшного нет. А у вас что, нету сов? – Нет, – непонятно, зачем, стонет она. – У нас не бывает. Я родилась очень далеко отсюда, за тысячу ущелий и гор. Ты хорошо знаешь географию? – неожиданно спрашивает девушка. – Конечно, – моментально отвечаю я. – Я родилась там, где самое большое в мире озеро и самое маленькое море. Там есть город, похожий на Неаполь. даже красивее, чем Неаполь. В этом городе я родилась, и у нас не бывает сов. Я долго думаю, пытаясь угадать название города, где родилась девушка, но ничего не получается. Неловкая ситуация, я даже чувствую, как краснею. Но она этого не замечает, конечно, потому что в ущелье темно. Узкая дорожка ведет на другую сторону ущелья, и перед нами появляется село, со светящимися, местами, окнами, с мычанием коров и окриками людей. – Вот здесь, на холме, наша школа, чуть ниже – клуб, в стороне от клуба и сельского магазина – здание больницы. Наш дом, как раз, возле больницы. – Знаю, Абик, – говорит девушка. Я подозрительно смотрю на нее: " Откуда ей известно все это, и имя мое знает, и где наш дом, тоже знает». Но спросить об этом снова не рискую. А она опять, будто прочитав мои мысли, говорит: – Ведь я же была здесь, Абик. Правда, один раз, но была. И с этого дня прошло уже несколько лет. – Несколько лет? – переспрашиваю я. – Да, я тогда перешла в девятый класс. А ты был маленьким, очень маленьким мальчиком. – А где ты жила? – осторожно спрашиваю я, – у кого? – Конечно, у вас, – улыбаясь отвечает она. – ты что, издеваешься надо мной. Абик? Значит, идем к нам домой… Я чуть не схожу с ума от радости. Потом, она молча углубляется в какие-то свои мысли. Вообще, я заметил, с полуслова она умолкает и, задумавшись, смотрит в неопределенном направлении. Бывает же так? Чтобы девушке не было скучно со мной, я пробую отвлечь ее разговорами: – А весной наша речка Барак Джур разливается, становится бурной, и журчание её раздается в горах и ущельях. – Неужели? – задумчиво произносит девушка. – Да, и еще как! Временами, когда начинается таяние снегов в горах, она вырывает с корнями ветхие деревья и несет дальше. А в позапрошлом году в нижней части села река унесла буйвола. Почти все село – стар и млад, бежали вдоль реки, но что они могли сделать?.. – А теперь ничего не уносит? – Сейчас?… – усмехаюсь я, – что должно уносить осенью, сейчас только желтые листья приносит из лесов, да день и ночь шумит в ущелье. Мы на минуту останавливаемся и молча прислушиваемся. Внизу, в темноте, действительно, тихонько, монотонно шумит наша любимая речка Барак Джур, виш-ш-ш-, виш-ш-ш… – Интересно, – произносит девушка с тем же задумчивым видом, но я ясно вижу, что ей не интересно ни то, что наша речка весной разливается, в себе приносит снесенные деревья, и ни то, что осенью она мелеет и спокойно журчит среди камней. И, действительно, что интересного есть в этом? Лля того и река, чтоб разливаться и бурлить. Я быстро меняю тему разговора. – Тебе ведь нравится наше село?