Вячеслав Мешков - 228.1

– Подождите, остановитесь, – живо одёрнул меня Лаврентий Михайлович, – какой ещё суд? Я вам ещё раз повторяю, мой сын не употребляет наркотики и никогда их не употреблял, он у нас даже и курить-то пробовал один раз в жизни, и за тот проступок я его сурово наказал.

– Так, я ещё раз повторяю, все консультации и разговоры о судьбе вашего сына только при личной беседе, – едва гася в себе раздражение от несдержанности, произнёс я.

– Когда и куда нам приехать? – наконец-то произнёс Лаврентий Михайлович.

– Так, давайте сегодня в 12:00 у меня в офисе, надеюсь, вам удобно будет?

– Сегодня точно ни я, ни супруга днём не сможем, можно вечером приехать?

– Да, давайте тогда вечером, предлагаю после 18:00, записывайте адрес: улица Самарская, дом 63, корпус А-1.

– Мы будем, – трубку резко положили, не сказав дежурного спасибо.

На этой минорной ноте я поехал в офис, нужно было получить всю почтовую корреспонденцию, а также проверить электронную почту.

Примерно через час я был в офисе Коллегии адвокатов «Новелла», членом которой я являлся последние пять лет с момента сдачи квалификационного экзамена на приобретение статуса адвоката.

Наш офис располагался в крупном бизнес-центре «Башня», в народе получившем прозвище «Прозрачная стекляшка». Офис был очень красивым и состоял из комнаты – переговорной, 4 кабинетов и ресепшена, который возглавляла наш секретарь Татьяна Константиновна Малиновская.

– Доброе утро, Татьяна Константиновна, – бодрым голосом отрапортовал я, едва перешагнув порог.

– Доброе утро, Вячеслав Игоревич, прошу подойдите ко мне, пожалуйста, вам принесли пару писем с почты, – с улыбкой произнесла Татьяна Константиновна.

Получив почту, я зашёл в свой кабинет и включил рабочий компьютер. Кабинет был разделён на четыре рабочие зоны, одну из которых занимал я. Оставшиеся три занимали мои коллеги, так Лев Натанович Гаммершмидт адвокат с двадцатилетней практикой, появлялся в офисе крайне редко, в основном чтобы провести консультации в переговорной со своими клиентами.

Изольда Станиславовна Чехова брала только семейные дела и бесконечно делила имущество бывших супругов, которые до знакомства с ней клялись друг другу в верности до гробовой доски.

Ну и, собственно, мой самый близкий коллега, а по совместительству друг – Лебедев Виктор Сергеевич. С Виктором Сергеевичем я познакомился, ещё учась в институте, и с тех самых пор мы были близкими друзьями, разве что болели за разные футбольные команды, а в остальном наши взгляды на жизнь имели много общего.

В кабинете не было никого, и я спокойно начал разбирать почту: сопроводительное письмо из прокуратуры города о неправомерных действиях сотрудников полиции было отправлено в корзину, так как в нём я был уведомлён о передаче моей жалобы в службу собственной безопасности МВД.

Повестка о вызове меня для рассмотрения по существу поданной мною месяцем ранее апелляционной жалобы на приговор Куйбышевского районного суда города Ижевска была аккуратно вложена в соответствующее дело, отметка о явке в суд была тут же записана в ежедневник.

Рабочая почта была, как обычно, завалена лишним спамом, сопроводительные письма которого предлагали мне то дешёвые газонокосилки со скидкой в 80%, то горящие туры в Абхазию или в Армению.

– Тук, тук, о величайший из величайших светил отечественной юриспруденции! – весело окликнул меня Лебедев Виктор Сергеевич, заходя в кабинет с улыбкой.

– О, чёрт! Ты припёрся вовремя, на тебя это как-то не похоже. Как же я не хочу тебя видеть, – закатывая глаза в потолок, пробурчал я.

Именно так мы с Витей друг друга приветствовали ежедневно, и люди, нас не знающие, наверное, бы подумали о нас как о двух довольно странных личностях. Но это лишь наша внутренняя манера общения, которая не была понятна посторонним лицам.

Виктор был мужчиной в самом расцвете своих сил. Он всегда был бодр и свеж. У него была удивительная особенность всегда, где бы он ни был, выглядеть с иголочки: будь то судебное заседание в каком-нибудь маленьком городе, будь то процесс на десятки миллионов рублей в Арбитражном суде, будь то процесс у мирового судьи по вопросу лишения водительских прав за нетрезвую езду.

Виктор был чуть выше среднего роста, его тёмные волосы всегда были аккуратно подстрижены, тёмные глаза постоянно бегали, словно в поиске какого-нибудь, как он сам говорил, особо грязного дельца, а его девизом по жизни был слоган: «Смелость города берёт».