Вячеслав Мешков - 228.1

– Нет, таких разъяснений моих прав не было, мне это точно не говорили.

– Хорошо, давай так. Сейчас у тебя есть два варианта: первый – ты даёшь показания и признаёшь вину во всём в надежде на то, что тебе дадут наказание ниже низшего предела.

Согласно практике Верховного Суда наказание за аналогичные преступления назначается в виде лишения свободы сроком до 13 лет. Либо второй вариант: ты отказываешься давать показания, пользуясь положениями ст. 51 Конституции, и ждёшь моего прихода в тюрьму. Там уже будем думать, как сделать лучше, что можно говорить, а что нельзя.

– В тюрьму? Это что мне ещё придётся посидеть какое-то время? Опера сказали, что если дам показания и во всём признаюсь, то сегодня же отпустят.

– Послушай, Георгий Лаврентьевич!!! Я, конечно же, всё понимаю, ты ранее не судим и оказался тут впервые в своей жизни. Я понимаю, что для тебя это огромный стресс и прочее, но ты также должен мне полностью доверять. Понимаешь?

– Да, понимаю. Но вы тоже должны понимать, я не готов и не хочу в тюрьму. Мне сказали, что дам показания и всё, я сегодня же буду отпущен на свободу, потом суд и 5 лет лишения свободы, да и те условно.

– Тебя, ну как бы тебе сказать проще, обманули. Так устроит?

– И что мне делать, как лучше? Что вы мне посоветуете?

– Бери 51 статью Конституции, хуже уже явно не будет. На 10 день у тебя закончится карантин в СИЗО, и я приеду к тебе на краткое свидание. Там уже детально всё обсудим, что говорить, а что не говорить.

Даже не могу описать, что может чувствовать в этот момент человек, когда слышит от своего защитника слова: «Наказание вплоть до пожизненного лишения свободы». Кто-то рассказывал мне, что состояние шока было настолько сильным, что хотелось заснуть и не проснуться, напротив, другие тут же ставили перед собой задачу – покончить жизнь самоубийством, так как понимали, что ни пять, ни даже семь или тем более десять лет в неволе провести не смогут. Другие же, напротив, понимая весь ужас катастрофы, медленно сходили с ума, описывая свои ощущения как медленное расстройство личности.

Мне кажется, что Беридзе был из числа тех, кто после моих слов о возможности пожизненного лишения свободы окончательно сник и находился в состоянии глубокого коллапса. Его взгляд не был устремлён на меня, а был направлен в пол, он даже не моргал, просто стоял и, скорее всего, уже был не в этом мире, а где-то в другом измерении. Его мозг, скорее всего, автоматически отключился и отказывался реально воспринимать поступающую информацию.

– А можно задать вопрос, – едва не заикаясь, начал со мной говорить Беридзе.

– Да, конечно, я постараюсь ответить развёрнуто.

– В чём отличие 228 от 228.1, – медленно произнёс Беридзе.

– 228 УК РФ предполагает приобретение наркотиков с целью личного потребления. Но тут акцент идёт на величину приобретаемого наркотика, которая обычно ограничивается одним или двумя свёртками.

228.1 УК РФ указывает на распространение наркотиков, и тут размер, количество обнаруженных запрещённых веществ, конечно же, превышает два свёртка. Хранить при себе 25 свертков с целью их употребления невозможно, тем более если эти свёртки расфасованы и разложены в разовые пакеты. Сроки ответственности ты, я думаю, сам понимаешь, где больше. В ряде случаев срок наказания может доходить до пожизненного лишения свободы.

– То есть я могу сесть до конца своей жизни, больше никогда не увижу свою маму, папу, брата, друзей, родственников и вообще оттуда никогда не выйти?

– Да, при самом плохом раскладе ты действительно можешь сесть пожизненно без права и возможности временно выехать с территории тюрьмы вне зависимости от каких-либо внешних обстоятельств: смерть близких родственников, их тяжёлая болезнь, вступление в брак, твоя тяжёлая болезнь и прочее.

Наверное, сейчас кто-то обвинит меня в том, что я фактически лишил человека всякой надежды на какое-либо спасение и самой возможности выйти на свободу. Отнюдь, это не так. Действительно, стиль работы у каждого адвоката свой, кто-то даёт человеку надежду на спасение изначально, рисуя в его воображении воздушные замки розового цвета, кто-то, напротив, рассказывает своему доверителю всё как есть, не преувеличивая и ничего не приукрашивая. Хотя есть ещё и третий вариант общения с клиентом: «Бесплатно не работаю, деньги вперёд».

Реакция Беридзе была предсказуема, он тут же потух, и без того путаные мысли в его голове ещё более стали напоминать вихрь, в котором кружилось всё, начиная с его детства: трёхколёсный велосипед, на котором он так любил кататься, любимая куртка, баскетбольный мяч, подаренный его родителями на его десятилетие, школьный завуч, дающий наставления перед окончанием школы, первое сентября в училище и знакомство с сокурсниками. Но самыми главными актёрами в этом вихре и потоке различных мыслей были родители Беридзе. Мама строго орала: «За что ты принёс нам такое горе?», отец стучал кулаком по столу и нецензурно кричал, бабушка просто плакала где-то вдалеке. Беридзе казалось, что уже ничего поделать нельзя, и ему ясно виделся конец – он старый, в какой-то замызганной фуфайке или телогрейке сидит на каком-то грязном стуле и нервно докуривает сигарету, ожидая окончания последнего дня в своей жизни, надзиратель ему что-то орёт, а он делает вид, что не слышит, после чего получает сильный удар в голову резиновой дубинкой и падает без сознания.