Елена Улановская - Апокалипсис

В конце первого же рабочего дня этот египтянин попросил меня помочь разобраться с документами у него в номере и, нервно теребя усы, которые успел отрастить и которые ему совершенно не шли, заявил, что я – женщина его мечты, что он понял это сразу, как только меня встретил, но боялся себе поверить и что весь этот месяц думал только обо мне.

Мне, с одной стороны, его слова очень польстили, а с другой – оскорбили: за кого он меня принимает? Я же не девочка по сопровождению, а переводчица! Это я и высказала ему в достаточно резкой форме, сделав упор на то, что отношения наши могут быть только рабочими и никакими другими. Адвокат погрустнел, извинился и проводил меня к выходу, а на следующее утро пришел факс, что его фирма отказывается от моих услуг и расторгает договор. Это был сильный удар по карману, так как контракт был хороший – на целых две недели. Под этот заработок я уже заказала билеты в Амстердам, чтобы сделать своему другу сюрприз на день рождения, – пришлось отказаться. Но больше всего меня задело пренебрежение моими профессиональными качествами, которыми я тогда очень гордилась.

Месяц спустя адвокат вдруг позвонил, попросил прощения за расторжение договора и сообщил, что опять приезжает по делам в Израиль и ему нужны мои услуги. «Только по работе», – не преминул он отметить.

Моя финансовая ситуация за тот месяц сильно ухудшилась. Речь шла уже не о поездке в Амстердам, а о содержании семьи. У отца нашли серьезное заболевание, нужны были деньги на операцию и вообще на ежедневное существование, ведь работать он не мог, а пенсию по возрасту еще не получал. У матери же пенсии вообще не было. Я собиралась взять академический отпуск и идти работать, несмотря на то, что до окончания университета оставалось всего полгода.

Конечно же, я согласилась и готова была переводить круглые сутки. О своем обещании ограничить отношения только работой клиент помнил два дня. На третий день начались домогательства с признаниями в любви жарким шепотом, с прижиманиями к стене. Я вырывалась, убегала, но назавтра приходила снова: мне очень нужна была работа…

Прошло две недели. Когда мы возвращались из Яфо по приморской трассе, адвокат свернул на безлюдный пляж и в который раз начал говорить о своей любви, одновременно запуская руку мне под юбку. Я перестала сопротивляться…

«Вот теперь, – сказал он проникновенно, – я самый счастливый человек на свете. Я понял, что ты меня тоже любишь».

Самое смешное, что он был недалек от истины.

Мой университетский друг, учуяв изменения, наконец проявил ко мне серьезный интерес и даже предложил руку и сердце. Его после выпуска ждала должность военного переводчика, а это стабильная работа, хорошая зарплата… Папе нужно было делать операцию за операцией, и я, конечно же, согласилась.

Любовь и брак были в моем понимании как-то не связаны, тем более что у Халида (так звали адвоката) в Каире уже была большая семья. Он приезжал в Хайфу приблизительно раз в два месяца, каждый раз на неделю, и мы много времени проводили вместе – «работа». И так несколько лет…

Представь, что при такой бурной сексуальной жизни я никак не могла забеременеть, пока мы с мужем не обратились в центр искусственного оплодотворения, – и вот родилась Майечка… А этот уже сам захотел появиться – мой арапчонок…

Чужие любовные истории всегда оказывали на Алину завораживающее действие…

– Да, но как, – спросила Алина, – это связано с тем, что происходит здесь?

– Что значит «как»? Ведь Халид – ты же его видела – у них тут главный…

Алина, совершенно потрясенная, собралась было забросать Риту вопросами, но в это время в дверях появился усатый переводчик.

– Не раздевайтесь, сейчас будет обход.

Алина вернулась в свой угол, зная, что Марина панически боится всяких неожиданностей. Та действительно ей обрадовалась.

– Кто это? – показала она глазами на Риту.

– Учила меня в ульпане, – соврала Алина, – сплетничали про всех соучеников: кто сейчас где…

Снова открылась дверь, и в класс вошел главный, как всегда со свитой.

«Надо же, Халид», – подумала Алина.

Теперь она разглядывала его совсем другими глазами. Он, конечно, не звезда Голливуда, но и не такой уж невзрачный, каким описала его Рита. Или это военная форма (к которой Алина, как большинство женщин, была неравнодушна) делала его интересней?

Она так увлеклась, что не сразу почувствовала, как Марина пихает ее локтем в бок и шипит: