Артем Рафиков - Одна история миллиона людей

Своим звуком соседские часы мне всегда напоминали новый год, правда даже с такими воспоминаниями я жил в те моменты все равно без присущего мне чувства радости. Хотя если вспомнить детство, в котором это чувство было в новогоднюю ночь вместе с детским шампанским, сладкими подарками, фломастерами под елкой, родительскими эмоциями, которые были самыми душевными при распаковывании нами подарков, то можно на миг было окунуться в это состояние. В состояние ребенка, у которого весь мир для него. Я даже изредка ночью лёжа на кровати фантазировал, что ниже этажом в таком же маленьком, но более светлом пространстве, стоят часы, которые являются маленькой копией кремлевских часов со Спасской башней. Мне всегда было интересно, кто живет ниже этажом, чем они занимаются и вообще бывают ли они дома. Потому что я никогда не слышал ни единого звука и ни единого голоса. Будто бы часы стояли сами по себе одинокими, механически отбивая вечный звук, который пережил уже несколько поколений.

В то время я был тоже одинок, именно так я себя чувствовал, но в отличии от часов, я не пережил еще ни одного поколения. Мне наоборот казалось, что у всех жизнь идет полным ходом независимо от возраста и они живут каждый момент своей жизни. Когда я вместо того, чтобы жить, пребываю со своими воедино собранными чувствами, что родились во мне в процессе бегства от самого себя. Лишь спустя полгода я начну осознавать, что со мной происходило в каждый момент моей жизни, пока я находился в этой маленькой комнатке и как я в неё попал, занимаясь поисками ответов на свои вечные вопросы, на которые не было ответов ни у меня, ни у моего окружения. Если быть точнее, то у нас уже не было сил, чтобы меня хоть как-то переубедить, потому что у меня всегда была своя правда. Правда, которая делала меня в моменте сильным, но создавала сопротивление со всем внешним миром. Не осознавая этого, я разрушал себя изнутри, боролся с чем-то, а точнее с кем-то, кого очень давно перестал видеть в собственном отражении.

Аккуратно поднявшись с кровати, чтобы не усиливать боль в области поясницы, я побрел умываться. В то обеденное утро, я знал, что вновь не почувствую радости от соприкосновения моего тела с водой и даже от ее объятий. В тот момент мне было не до этого – столько мыслей и воспоминаний проносилось в моей голове, хотя я ведь просто шел умыться, почистить зубы и принять душ. В нескончаемом потоке мыслей, я иногда вообще не понимал как такое возможно – вроде только проснулся и уже устал от самого себя, от своих мыслей и вопросов, которые начинали бегать в моей голове, как только я открывал глаза и выдавали огромную порцию непринятых чувств. Мысли носились от уха к уху с такой скоростью, что я не мог даже на мгновение остановиться, чтобы вспомнить что было запланировано у меня в тот день и с кем стояла в календаре встреча на девятнадцать часов тридцать минут в одной из башен в Москва Сити. Все, что я чувствовал в тот момент, для меня было невыносимо, всё это душило меня, как и боль в пояснице, которая стягивала на себя всё моё внимание.

От резкой боли я сразу вспомнил вчерашний день. Чтобы хоть как-то мне себя отвлечь от мыслительного потока, шума, всех разрушающих меня длительное время чувств и беспрерывного хождения по кругу, из которого я не видел выхода – я напился. В таком состоянии, я хоть как-то мог остановить мыслительный шум своего ума и немного расслабиться. Всегда есть друг, который выслушает тебя с твоими проблемами по телефону, а возможно и приедет побыть с тобой, чтобы разделить твою боль. Даже если не приедет он, есть тот друг, который всегда приезжает, но либо уже не всегда. Именно вчера был тот самый день, когда ко мне не приехали друзья, уже не первый вечер. Я чувствовал, что они устали уже от моих историй и от одних и тех же фраз, что «я от нее уйду», что «запущу свое направление бизнеса» и что «вокруг происходит вечно какая-то неразбериха». Ситуация отсутствия друзей на встрече со мной повторялась, с каждым разом она была для меня все больнее и больнее, чувство одиночества подавляло все мое рвение и стремление куда-либо двигаться, оно же и усиливало во мне еще большее чувство вины. В тот момент я понимал, что запутался, но как выходить из этого состояния, несмотря на мое бурное воображение и фантазию, я себе представить даже не мог. К тому же, одиночество, что было на моей душе, завинчивало последний болтик на крышке люка в моем заболоченном колодце, где я, посадив себя на дно, ударялся о него всеми частями своего тела, в попытках из него выбраться. И эта история повторялась со мной уже несколько лет, когда я, карабкаясь руками о стены, стирал с лица всю грязь предплечьем, которая смешивалась с чем-то мокрым и холодным.