Галина Асташина - Затерянные в тайге

Ладно, что теперь об этом говорить.

Если мы выручим неплохие деньги, Катюша, сначала Василию купим компьютер, самый современный, потом сыграем свадьбу, чтобы все было по-людски. А то, что твоя матушка на меня косо смотрит, так это пройдёт, она привыкнет ко мне. Да как же можно не полюбить будущего зятя, который домой золото приносит? Сама увидишь, Катюша, золото никого равнодушным не оставляет. Есть в нем этакая небывалая силища!»

Шум дождя клонил ко сну, глаза слипались. Василий залез с сандалиями на кровать, вспомнил почему-то школу: ему совсем не хотелось туда возвращаться, хотя осталось закончить последний класс, но все эти парты, ручки, тетради, те же преподаватели – всё приелось. Какая же там скучища, но, засыпая, он представил, как ему будут завидовать его одноклассники, узнав о новом современном компьютере, улыбнулся и через несколько минут заснул.

Однако сон был недолгим. Открыв глаза и потянувшись, он подумал: интересно, а где все инструменты, где мотор, ведра, лопаты, шланги и тазы, не говоря о топоре и большой бобине крепких верёвок? Интересно, а куда могли деваться мамины вещи: старинное зеркальце, её помада, пудра, сумка, где находились документы, фотографии, чистые носовые платки и кое-какая мелочь? Кому это-то понадобилось? На заимке всего лишь две женщины – мама и Ольга Васильевна, мать одного из старателей. Вот она вообще никакой косметикой не пользуется, а какая красивая. Он вспомнил своих одноклассниц, чьи лица были так размалёваны красками, что противно было на них смотреть. Чудно все это… Вздохнув и зевнув, он перевернулся на другой бок и через минуту оказался в гостях у Морфея.

Неожиданно дверь с такой силой грохнула, что юноша вздрогнул и подскочил. Стало страшно: вдруг молния попадёт именно в их домик – тогда он моментально запылает. Снова громыхнуло, но уже как-то по-другому, и он понял, что это вовсе не гром, а стук – кто-то настойчиво и довольно громко стучал в дверь. Зачем стучать? Она и так приоткрыта. Паренёк слез с кровати, открыл настежь болтающуюся на одной петле дверь.

За дверью стояла Ольга Васильевна. Она улыбнулась Васе, хотя лицо оставалось строгим.

– Ну, парень, ты и горазд спать. Так все на свете проспишь. Ты, что, прямо во всем мокром лежал, ой, да ещё и в сандалиях. Хорош, ничего не скажешь, а если заболеешь?

– Не беспокойтесь, тётя Оля, не заболею, я закалённый. Вы мне лучше расскажите, что у нас произошло? Почему никого не видно? Куда девался весь народ? Утром я забрался на сопку посмотреть, что там внизу, на дороге. А потом, когда начался ливень, я вприпрыжку домой, но все равно вымок до нитки. Так вот: я смотрел‒смотрел, да никого и не увидел, ну хоть бы кто появился – так нет, никого не было.

– Вася, голубчик, да не тарахти ты, как трактор. Сядь и слушай, и, кстати, дай-ка мне какую-нибудь табуретку, чтобы под моей фигуристой комплекцией она не рассыпалась.

– Табуретки в этом доме опасные, все рассохлись. Лучше садитесь на кровать.

– Итак. Все по порядку. Наш подрядчик поздно, когда ты уже крепко спал, собрал всех в наш домик, каждого оглядел и начал вести назидательную беседу со всеми старателями. Слава Богу, что все были на месте: никто в Читу не поехал на танцульки, хотя клуб работает до двух ночи. Вот что он сказал: «Сейчас сюда, на заимку, должна прибыть полиция, проверить обстановку, наличие всех рабочих и все остальное (а что остальное – никто не понял). Через час никого из старателей здесь не должно быть. Между нами говоря, Вася, подрядчик наш, – тот ещё прохвост, он мне давно не нравился – так вот, он велел оставить все казённое оборудование в домиках, с собой ничего не забирать, мол, всё проштамповано и учтено – от каждой ложки до моторов.

Если кто-то позарится на это добро, тому статья обеспечена. Это не касается личных инструментов и приспособлений, их, конечно, забирайте вместе со своими вещами.

Если кто-то из рабочих задумает скрыться по дороге, чтобы единолично добывать золото, так сказать втихомолку, тому тоже несдобровать. Все фамилии старателей переписаны, обо всех всё известно: кто, откуда, как сюда попал. Кроме того, полиция в курсе, кто за что срок отбывал и по какой статье, когда кто освободился. Им даже известно, где проживает близкая родня каждого. Надеюсь, это понятно.

У вас, естественно, может возникнуть вопрос: как же так получилось: сезон ещё не закончился, а нам от ворот поворот. Отвечаю: все претензии не ко мне, а к полиции, оттуда все перемены идут. Мне стало известно, что какой-то капитан, из молодых, но, судя по всему, довольно прыткий, перепродал наш участок другому полицейскому «коммерсанту» за очень, повторю, очень большие деньги. Вот нас, старую бригаду, и потеснили с заимки. Теперь здесь будут работать другие старатели.