Галина Клюс - Смерть в музее

– Салют! Насилу вас отыскал! Хоть бы меня, черти, предупредили, куда пошли! Хватит вам жариться на солнце. Махнём, братва, лучше в ресторан и хоть в выходной по-человечески отдохнём.

Говоря это, Денис с юношеской непосредственностью бесцеремонно расталкивал лежачих.

– Отстань, старик, чего прицепился, как репей, дай людям хоть раз в неделю отдохнуть от тебя, – беззлобно отозвался Глеб, переворачиваясь на другой бок.

– Подожди, Глеб, не ерепенься, тут есть кое-что для тебя важное, – с этими словами Денис порылся в кармане джинсов и вытащил какую-то смятую серую квитанцию.

– Это в почтовом ящике лежало, тебе надо бежать на почту за телеграммой!

.

– Что за телеграмма? Кто и зачем мог её прислать? – недоумевал подскочивший Глеб, и в душе у него что-то нехорошо дрогнуло. Ему показалось странным, что кто-то вообще мог прислать телеграмму, кроме сестры и матери, у него из близких почти никого не было, правда, были ещё дальние родственники, но он с ними очень редко общался. А что касается матери и Ларисы, им и телефона хватало, когда нужно было что-то срочное сообщить.

С отцом, который их бросил, когда они с сестрой учились ещё в младших классах, отношения у него были довольно натянутые и прохладные, встречались они весьма редко и неохотно, а последние пять лет они практически не виделись.

Отвлекаясь от этих мыслей, Глеб, когда они возвращались домой, – с Денисом они снимали комнату в общежитии, – с лукавой улыбкой проговорил:

– Между прочим, старик, у нас с Аделькой есть грандиозная новость. Через два месяца едем к моей матери и там сыграем свадьбу!

Денис весело присвистнул, показывая тем самым, что он полностью одобряет это дело, и тут же с загоревшимися глазами заявил:

– Без меня вы, черти, не поедете! Нет, серьёзно, братцы, вы меня должны обязательно взять с собой, и я у твоей матери, Глеб, с месячишко потолкаюсь. Уверяю вас, что буду паинькой и своим присутствием ничуть не испорчу ваш медовый месяц. Честное слово! – юноша, склонив голову набок, уже жалобно смотрел на влюблённых. – Поймите, это судьба, последний шанс для меня вскарабкаться на литературный олимп. Такого удобного случая вряд ли уже будет. – Денис беспрестанно кидал умоляющие взгляды на друзей.

– Слушай, старик, совсем ты заморочил нам голову! Скажи толком, при чём здесь мой город и этот твой странный литературный олимп.

– А при том! – оживился юноша и хитро прищурил свои светло-серые глаза. – В вашем городе есть женский монастырь, я это прекрасно знаю.

– Ну и что!

– А то, что у меня созрел план написать художественный роман именно на эту тему. Я даже уже интригующее название придумал. Зловещие тайны глухих монастырских стен. Ну, как, побежали мурашки по коже?

– Ерунду какую-то городишь! – пробурчал Глеб, пожимая плечами.

– А, по-моему, здорово! – радостно воскликнула Адель и даже захлопала в ладоши. – Молодец, Диня, что эта замечательная мысль пришла тебе в голову!

Подбодрённый её восклицанием, Денис с жаром продолжал:

– Понимаешь, Глеб, я в этом монастыре, чует моё сердце, обязательно почерпну такой необыкновенный сюжет, что читатели, когда выйдет роман, буквально в очередь выстроятся за книгой.

– Эка, ты куда хватил, старик! Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, что у тебя за дурная привычка наперёд всё загадывать, – насмешливо бросил Глеб, но, заметив, что лицо друга обиженно вытянулось, он примиряюще воскликнул:

– Да мне то что! Поживи у нас, мать моя – человек гостеприимный. Валяй, твори, изучай своих хмурых монашек, если тебя туда ещё пустят. Но неужели тебе, старик, не надоело изнурять себя бессонными ночами? Ведь, насколько мне известно, два твоих прежних романа ни один издатель не взял. И вся твоя писанина пошла коту под хвост. Та же участь, сдаётся мне, постигнет и этот твой роман про монастырь.

Денис нисколько не обиделся на справедливые слова друга, а лишь энергично встряхнул кудрявой головой.

– Этот не постигнет! – уверенно заявил он, впрочем, убеждая не сколько друга, сколько самого себя. -Понимаешь, тут я буду описывать жизнь необычных героев, их суровый уклад жизни и вместе с тем, как мне кажется, сумасшедшую любовь, приведшую к трагическим последствиям.

– Монастырь и любовь! Ну, ты даёшь, старик! Это же нереально! Ведь женщины затем и заточили себя в монастырь, чтобы стать как бы бесполыми существами, – усмехнулся Глеб. Фантазия друга его уже начала смешить, и он собрался наговорить восторженному Денису кучу обидных вещей, но за юношу вступилась Адель.