Александра Макарова - Влюблённые в книги

«Бойня номер пять» – нетипичная книга про войну. Собственно войны в ней почти нет. И самое центральное событие – бомбардировка Дрездена – подробно не описана. Но сила впечатления от этого нисколько не меньше.

Главный герой Билли Пилигрим путешествует во времени. Он может оказаться в любом моменте своей жизни в любое время – в молодости или в старости, в рождении или в смерти. Всю книгу он перескакивает из момента в момент – из собственной свадьбы в психиатрическую больницу, из больницы – в немецкий лагерь для военнопленных, из лагеря – в «зоопарк» на далёкой планете.

Вот его забирают пришельцы с летающего блюдца, а вот он уже в подвале бойни номер пять в Дрездене.

Непонятно, как действует такой художественный приём, но ощущение такое, что мозг как бы убаюкивается всеми этими перескоками, контрастами, лёгким слогом и безэмоциональностью героя. Он подчёркнуто инфантилен. И от этой его невзрослости, от отсутствия патетики, присущей некоторым книгам про войну, от того, что здесь вообще нет героизации, подвигов и славы, берёт такая необъяснимая жуть, что не все натуралистичные книги о войне сравнятся с «Бойней».

В США этот роман был занесён в списки «вредной» литературы и изымался из библиотек. Думаю, что этот факт о многом говорит. И Дрезден – не единственное военное преступление «союзников». Хиросима и Нагасаки, а вслед за ними – другие города и целые страны стали и становятся «бойней номер пять». Книга эта актуальна сейчас как никогда. Потому что «бойня» – перманентное состояние для человечества.

22 июня 2018 г.

Тоскливая книга, от которой веет беспросветностью, и которую больше никогда не хочется перечитывать.

Это антиутопия, в которой бывшие США стали республикой Галаад, с жёсткой структурой общества, религиозным диктатом и массовыми казнями. Женщины выполняют строго определённые функции. Они делятся на что-то вроде каст – Жёны, Служанки, Марфы, Тётки. Любое отхождение от правил карается смертью или ссылкой в Колонии, что равносильно смерти.

Главная героиня, от лица которой написана книга – Служанка. Она не имеет собственного имени. У неё единственная функция – зачать и выносить ребёнка, который после рождения будет у неё отобран и отдан Жене. Любое действие – от приветствия и похода за продуктами до соития и родов – жёстко регламентировано.

Удушающая атмосфера передана очень хорошо. Из-за этого книгу читать тяжело. Безрадостное существование, пропитанное страхом и безысходностью, как будто отравляет. Может быть, автор именно этого и добивалась? Может, это книга-предупреждение?

На этом фоне особенно настораживают недавно сказанные слова Маурицио Сарри, 59-летнего итальянского футбольного тренера: «…Бог создал женщину только для переноса спермы от постели до туалета…».

Может, республика Галаад уже живёт в головах многих людей??

18 июня 2018 г.

Фоер – один из моих любимых писателей.

Его герои – люди странные. Сюжеты – парадоксальные, тексты – насыщенные и плотные. Почти каждые пять минут хочется округлять глаза и кричать: «Чтоооо? Что это сейчас было?» Восторг. Обожаю.

Невероятный, очень необычный юмор, болтовня о несерьёзных вещах, миллион всякой разной информации. И за всем этим – огромная человеческая боль.

Главный герой – девятилетний мальчик Оскар, папа которого погиб при теракте 11 сентября. Почти вся книга – рассуждения Оскара. Обо всём на свете. Он фантазирует, изобретает, перечисляет факты, вычитанные в энциклопедии. Думает о папе. Составляет план по поиску нужной вещи. Думает о папе. Общается с разными людьми довольно парадоксальным образом. Думает о папе. Он хочет, чтобы гири на сердце стали легче. А они не становятся.

Оскар – мальчик особенный. Его образ мыслей не похож на то, как рассуждают его сверстники. Аутичный ребёнок, он как оголённый провод, всё чувствующий, честный и прямой до боли.

Ещё одна линия книги – это письма бабушки и дедушки Оскара. Они отсылают нас к бомбёжкам в Дрездене, к эмигрантской жизни, к людям, потерявшим всё. Эти люди боятся любить. Потому что тех, кого любишь, слишком больно терять. Для них сама жизнь оказывается невыносимей, чем смерть. В их странных письмах – крик души об этих прожитых непрожитых жизнях.

Фоер умеет описать трагедию через очень неожиданные вещи, через шутки и парадоксы, через необузданную фантазию и игру слов. И от этого боль чувствуется ещё сильнее.