Елена Цыгальман - Врата надежды. Сборник рассказов

Валера выдал ей одноразовую шапочку и неспешно повел показывать разные участки работы.

– Вот это Абрам, работает пекарем, он доктор физико-математических наук. Это Сергей, инженер-железнодорожник – оператор конвейера. Это Аня, она тоже имеет два высших образования в области кибернетики, сейчас плетет халы на конвейере. Это работник склада, Эдуард, бывший директор собственного ресторана.

Когда они вернулись с экскурсии, взгляд у кандидатки немного потух. Куда подевались апломб и нагло-завидная уверенность? Оказывается, ее высшее образование совсем не является чем-то из ряда вон выходящим.

Она что-то тихонько сказала своему спутнику, и они тихо удалились.

Потом она вновь вернулась к нам, лет через шесть, с направлением от центра занятости и с тем же спутником.

Я сразу узнала парочку. Таких запоминаешь надолго. Видно было, что она уже не горит желанием работать начальником. Хотя уже неплохо усвоила иврит. Все так же прямо держится, так же элегантна. В голосе появилась простота, и смягчились некогда звучавшие в голосе стальные нотки.

Познакомившись немного с жизнью в Израиле на собственном опыте, она уже искала не должность, а просто работу с нормальными условиями. Работа на нашем заводе все-таки слишком тяжелая. И они оба опять ушли ни с чем.

Я тогда жила в центре абсорбции, а училась на курсах подготовки к большому курсу «Гостиничное дело». На красивых рекламных проспектах все выглядело куда привлекательнее, чем в реальной жизни. Слава богу, я узнала всю горькую правду о профессии еще до того, как начала основной курс, и к счастью, забеременела и не могла идти дальше по намеченному пути. Но это потом.

А пока… У моих родителей заканчивался срок аренды квартиры в Йокнеаме. И я искала им жилье в Тверии. Там и я могла бы уже жить с ними, оставив не слишком приветливый (не сложилось у меня с соседкой) центр абсорбции.

В нашем центре был симпатичный молодой охранник, столь же широк плечами, как и талией, Рони, кажется. Обратилась к нему со своей проблемой, мол, не подскажешь, к кому обратиться. Рони давно и безответно строил мне глазки и был рад оказаться полезным. По его наводке я с подружкой пошли смотреть «жилье». Нет, это помещение совсем не виделось приспособленным для жизни. Для складского помещения еще куда ни шло, но жить там… Там были щели размером с кулак, мрачные стены и убитые пол, трисы. В общем, что-то с чем-то… Я так и сказала потом Рони – это не квартира. Рони с пониманием согласился. «Катастрофа?» Я кивнула.

Потом пришлось снимать через маклера, Жужу, человека без сантиментов, как потом оказалось, когда мы возвращали ему квартиру обратно. Он требовал у нас, зеленых олимов, зная нашу ситуацию, что мама в этот год стала вдовой, а я беременной (ко мне уже приехал муж), возмещения ущерба за треснувшее стекло.

Стекло пошло трещинами, как я поняла, в результате террористического взрыва на бензоколонке. Бензоколонка находилась неподалеку от нашего дома. Благо в это время, буквально за неделю до нашего переезда в другой город, никого из нас не оказалось дома, мы узнали о теракте из сводки новостей по радио, и сами даже испугаться не успели. Бог ему судья. Я сразу спросила его в лоб «сколько ты хочешь?» на его истеричные выкрикивания. Вынула одну бумажку в сто шекелей, и он моментально стих.

Моя тогдашняя подружка Лена проходила какой-то курс, где в программе была высшая математика. Она единственная была там репатриантка из России, остальные ребята все местные. Она решала все задачки моментально, на раз-два. Остальные подолгу корпели над заданиями и с трудом решали. К слову сказать, в России Лена училась в институте физкультуры. Один парень-сокурсник ей с завистью так и сказал: «Вам хорошо, вы все умные», имея в виду выходцев из постсоветского пространства.

Моя другая подружка Аня работала официанткой, и когда один из ее коллег спросил, кто она по специальности, очень удивился ответу: «Ты учительница? Да ну, привираешь, не может быть, какая из тебя учительница?!» Подружка меж тем подтвердила специальность и работала учительницей уже несколько лет. А тот ее бывший коллега, из местных, так и работал официантом.

Моя третья подружка Ирит – религиозная замужняя женщина, носительница языка иврит с рождения, училась на курсе страховых агентов. Она рассказывала с восхищением и удивлением, что у них один из преподавателей – русскоязычный репатриант по имени Алекс, владеет ивритом настолько виртуозно, что она ему в подметки не годится со своим знанием языка.