Сережа был переводчиком-фрилансером. Последние несколько лет он сопровождал ирландские супружеские пары, которые приезжали в Омск для усыновления больных русских детей. Некогда между двумя государствами был подписан договор об иностранном усыновлении, и сережиными клиентами становились, в среднем, пять пар в год. Для Ирландии бездетные супруги – явление чрезвычайно редкое, можно сказать, ненормальное. Однако жизненные обстоятельства складываются по-разному, и семьи соглашаются на приемных детей. Сережа щурился от яркого солнца, глядя в окно маршрутки на проплывающие улицы. Он думал о том, сколько ужасных историй открылись ему за прошедшие годы работы с документами, домами ребенка, педиатрами, инстанциями, судами. По закону, иностранцы не могут усыновлять здоровых детей, только больных, но и это не все. Ребенка им на рассмотрение могут предложить лишь в том случае, если три разные русские пары откажутся от него, о чем подпишут соответствующий документ. Церебральный паралич, пороки сердца, эпилепсия – множество шелестящих тонких листков с синими печатями на страшном диагнозе прошло через сережины руки. Дома ребенка, эти заваленные игрушками зоны отчуждения, где работают святые люди, нянечки, медсестры, педагоги, за оскорбительные гроши дарящие любовь детям, от которых отказался весь мир. Говорили, в Ирландии лучшая в мире восстановительная медицина. Сережа не знал. Но он переводил отчеты после усыновления, которые в течение нескольких лет обязательно присылали ирландские социальные службы, видел фотографии совершенно счастливых и здоровых детей, окруженных сонмом любящих родственников. На обширных фермах, среди белоснежных овец и мохнатых теплоухих коров, в детских садах, в самодельных костюмах на Хэллоуин, перед рождественской елкой, на изумрудном лугу, что дальше сливается с сине-зеленым ирландским морем. Порой супружеские пары привозили усыновленных детей в Омск – таковы рекомендации социальных работников. Сохранение национальной идентичности. Вместо искалеченной еще в утробе девочки, которая не могла ходить и ползала с трудом, Сережа увидел отлично сложенную семилетнюю мисс, смешливую и активную. Она с удовольствием гуляла с родителями, ни костылей, ни иных медицинских устройств, прыгала по плитам на тротуаре, словно по классикам. Маршрутку тряхнуло, Сережа проснулся.
– У Краеведческого музея остановите! – крикнул он.
Прекрасный сетевой отель, белое название в красном квадрате. Блестящие каменные ступени, идеально чистая стеклянная дверь, краткий обмен любезностями с безукоризненно вежливой красоткой за стойкой регистрации. Они заканчивают завтракать, пожалуйста, ресторан направо и прямо, спасибо. Континентальный завтрак, шведский стол, тонко нарезанные колбасы, тосты, яйца вкрутую, сливочное масло брикетиками и апельсиновый сок в стеклянных бутылках.
Вот они, сидят за столом, все трое. Брайан высок для ирландца, Сереже где-то до уха, он работает в дублинской криминальной полиции, серьезен и почти не улыбается, но уж если что найдет смешным – хохочет, словно беззаботный ребенок. Мэри на голову ниже супруга, мягкие черты лица и приятная улыбка, она будто бы и не думает взрослеть, так радуется окружающему миру. Лидия Борисовна, социальный работник, собранная и деловитая, доверенное лицо ирландской четы за все, ответственная и степенная, как старушка-детектив из смутно знакомого телесериала. Лидия Борисовна практически не говорит по-английски, однако пары десятков известных ей слов вполне достаточно, отмечал Сережа, для объяснения иностранцам чего угодно. И тем не менее, сегодня он нужен им весь день: ирландцы захотели экскурсию по городским церквям.
Увидев переводчика, Мэри заулыбались и приветственно помахала рукой. Сережа подошел к столику, поздоровался по-английски и по-русски, пожал руку Брайану. Лидия Борисовна собирала в большую стопку разложенные на ее краю стола кипы бумаг.
– Так, Сереженька, переведите им – я уже сказала, но вы еще раз для верности переведите – что сейчас мы вместе едем в министерство, а потом я еду в суд со всеми документами, а вы – на экскурсию. Вы план составили?
Сережа кивнул и перевел.
– Это чудесно, – воскликнула Мэри. – Надеюсь, в суде все пройдет быстро.
По городу их возил бессменный шофер Коля, немолодой уже, чуть флегматичный, добродушный мужик. Он работал с Лидией Борисовной очень давно и порой проводил весь день с рассвета и до ночи, перевозя людей и документы. Спокойное добродушие объяснялось баснословной по местным меркам зарплатой. За эти деньги он был готов дежурить у крыльца отеля круглосуточно.
Читать дальше