Клиффорд Саймак: Город. Сборник рассказов и повестей

«Было время, когда Саймак был любимым автором всех и каждого, – писал фантаст и историк фантастики Брайан Олдисс. – Его рассказы невозможно было спутать с чьими-то еще. Пока все остальные описывали больших крутых героев, показывавших инопланетянам, где раки зимуют, он рассказывал о маленьком старом землянине, который сидел на веранде и строгал палку, когда появился зеленый человечек, тот, который спустился с небес на большой смешной машине. И эти двое отлично поговорили…»

Феномен Клиффорда Саймака – один из самых интересных в фантастике. В том числе потому, что феномена словно и нет: Саймак практически забыт, он будто не подходит XXI веку. Парадокс в том, что XXI век, быть может, нуждается в Саймаке и его книгах куда больше, чем кажется, просто мы этого (пока?) не поняли. От фантаста принято отмахиваться: мол, он описывал пасторали, оставшиеся в прошлом. Саймак глубже, выше и сложнее пасторальной фантастики, но чтобы это увидеть, нужно читать его тексты незамутненным взором – и с учетом контекста, то есть эпохи, когда они создавались: вдруг в них найдутся ответы на наши вопросы?

Любопытно, что и при жизни Саймака упрощали, причем как-то изуверски. Писатель Грегори Бенфорд в интервью коллеге Сэмюэлю Дилейни говорил, что у многих фантастов есть только одна идея – вот как у Саймака. Критик Дэвид Прингл не поленился составить список «вечных» саймаковских тем: (1) старик; (2) дом; (3) герой, слушающий звезды; (4) сосед; (5) инопланетянин; (6) пастораль; (7) звери; (8) зло городов; (9) слуги; (10) фронтир; (11) обмен товарами; (12) артефакт…

Забавно: здесь нет ни роботов, ни путешествий во времени. Но даже если их добавить – странно думать, что Саймак сводится к ограниченному числу тем. Стремление упростить, понизить писателя до формулы, приравнять его к машине, сочиняющей истории комбинаторно, – как правило, противоположно желанию понять. Можно было бы привести в противовес список ценителей таланта Саймака – начиная с Айзека Азимова, Альфреда Бестера, Теодора Старджона, Кингсли Эмиса и Гордона Р. Диксона, считавшего, между прочим, что Саймак есть золотая середина между Старой Доброй Фантастикой и Новой Волной, – но, конечно, дело не в хулителях и не в почитателях.

В предисловиях к трем томам малого собрания сочинений Саймака я постараюсь представить его в новом свете, и если у читателя появится желание перечесть хорошо знакомые – а может, и незнакомые вовсе – книги, моя задача будет выполнена. Мне кажется, Саймак достоин этого как мало кто из фантастов. Иногда забытые писатели возвращаются – и вдруг оказывается, что они никуда и не уходили; это мы по какой-то причине отклонились от (вспомним название последнего романа Саймака) Магистрали Вечности.

Клиффорд Дональд Саймак родился 3 августа 1904 года в городке Милвилл, округ Грант, штат Висконсин. Вообще-то это даже не городок, а поселок: в 2000 году его население составляло 147 человек, один житель на 2,7 кв. км площади. Сто лет назад милвиллцев было побольше, но все равно это была сельская коммуна из тех, в которых отношения между людьми – особенные: здесь уравновешены индивиды, семьи и общее товарищество, не переходящее в откровенный коллективизм.

По всем США подобных Милвиллов – два десятка, и когда Саймак использовал это название в текстах, оно становилось синонимом типичного американского захолустья. В Милвилле происходит действие романа «Вся плоть – трава», и атмосфера крошечного городка где-то на Среднем Западе – прекрасный фон, если не суть истории об одном из самых странных вторжений фантастики. Не секрет, что описываемый и реальный Висконсин не совпадают: по признанию Саймака, в его книгах родные места – это «полная и абсолютная фантазия». Что и понятно – все писатели так или иначе описывают мир своей мечты. Особенно фантасты.

Клиффорд появился на свет на ферме деда со стороны матери; дом этот, через полвека сгоревший, стоял на вершине холма, с которого отлично видно живописное место, где река Висконсин впадает в Миссисипи. Мать Клиффорда, Маргарет, «была старой закалки и хранила в себе здоровый пионерский дух». Ее отец Эдвард Уайзмен был ветераном Гражданской войны, кавалеристом, воевавшим на стороне северян против рабовладельческого Юга под началом генералов Уильяма Текумсе Шермана и Улисса Симпсона Гранта. «Тот, кто говорил о них недоброе слово в присутствии дедушки или моей матери, – вспоминал Саймак, – рисковал жизнью».