Алексей Денисенко - Доктор Шиллинг. История одной пандемии

– Всё! Садись и работай!.. Творец!.. Да ты даже пожарную сигнализацию в интерьер вписать не сумеешь… Главный строитель!

– Деньги платили бы, не беспокойтесь, разместили бы! – бурчал уязвлённый подмастерье. И был он в своих глазах архитектором ранга, ну, хотя бы… Августа Монферрана.

А дело было в шляпе. В обыкновенной летней шляпе, какие носили совсем ещё недавно для важности многие некрупные руководители и добавляли к ней при продвижении по службе ещё очки и поршневую ручку с пером и чёрными чернилами «Радуга» внутри, начисто отвергая шариковых её сестёр.

Шляпа ехала в троллейбусе на голове круглолицего и краснощёкого (даже на черно-белых фотографиях в документах) гражданина с хромовой папкой под мышкой. Иван Иванович Корбюзьяк – с недавнего времени начальник архитектурно-реставрационного управления – несмотря на свою фамилию, вообще о строительстве никакого понятия не имел. До своего теперешнего поста он тихо жил в одном из последних исторических переулочков города и ходил на службу в особняк с колоннами, где занимал должность инструктора по проблемам городского транспорта. Кому неизвестно, что такое сокращение штатов, тому не понять душевного состояния Ивана Ивановича в минуту объявления начальством нежданного и незаслуженного приговора. Больно было вспоминать, как он вышел, как в последний раз оглянулся на неприветливое теперь – серое здание и направился от него в сторону…

Очнулся Иван Иванович от тычка в спину.

– Товарищ, вы спите? Выходить собираетесь?

Иван Иванович обладал высоким ростом. Держась обеими руками за поручень, он присел, завёл глаза немного под лоб, посмотрел сквозь окно:

– Нет, мне на следующей.

– Так пройдите же, пожалуйста, внутрь!

Иван Иванович и так находился в самом нутре транспортного средства, а потому сказал:

– Спасибо, мне и здесь хорошо.

Лучше бы он так не поступал! Когда дверь на остановке открылась, любопытные прохожие и потенциальные пассажиры уже осаждённого троллейбуса увидели, как вслед за шляпой, выброшенной из троллейбуса чьей-то бессовестной рукой, грузно вывалился бедный Иван Иванович с обиженным лицом цвета тёмного сорта черешни. Руки, занятые хромовой спутницей, принадлежи они хоть гимнасту или акробату, не спасли бы беднягу от удара головой по тротуару, но, к счастью, у самого асфальта его подхватили чужие и чрезвычайно цепкие. Ивану Ивановичу помогли подняться, потом одна рука отпустила его пиджак, подобрала шляпу, надела её на голову Ивану Ивановичу, и только после этого решительный голос потребовал:

– Ваш билет!

Глаз спасённого скосился в сторону, где нашёл на руке с пиджаком в горсти красную повязку со словом «контролёр». Билета у Ивана Ивановича не было. Но он уже вернулся в себя времён службы инструктором по транспорту, деликатно, но настойчиво освободился от руки общественного, как он ошибочно полагал, контроля и строго сказал её хозяину:

– Не советую нарушать инструкцию! Проверять билет у гражданина, покинувшего транспортное средство, категорически запрещено, – Иван Иванович так надавил на слова «категорически» и «запрещено», что горе-контролёр должен был побледнеть от страха, но тот вместо бледности имел на роже румянец, и какой!

– Ваше удостоверение! – рокотал Иван Иванович, – удостоверение! Я этого так не оставлю!

– Не ори, – ласково и тихо нахамил невозмутимый контролёр. – Держи!

В оригинально изданном типографским кооперативом удостоверении сообщалась принадлежность его владельца к артели под названием «Сильные руки», работавшей под девизом: «Бывший спортсмен – безбилетника в плен!» Эта хозрасчётная артель образовалась совсем недавно.

Иван Иванович был озадачен, но продолжал оборону.

– Так что, для вас закон не писан?..

– Писан, писан. А вот инструкция поменялась. Попрошу билетик.

– Билеты у друга… он дальше поехал… – неуверенно пробормотал Иван Иванович и окрасил лицо предательской тёмной краской. – Нет у меня денег, и забыл я про билет, – промямлил жалобно потерянный Корбюзьяк и отвернулся.

Широкое и плоское лицо бывшего боксёра потеплело и сделалось сострадательным, вступила в действие могучая ладонь и без замаха сообщила спине Ивана Ивановича завидное ускорение.

Иван Иванович разошёлся так, что прошагал мимо кафе со знаменитой дверью-тренажёром и приблизился к цели своего пути, так несчастливо наполненного описанными событиями. Он вошёл в институт со здравицей строителям на фасаде и в вестибюле остолбенел. Прямо на него с доски «Лучшие люди» пялило глазищи изображение контролёра-артельщика. Правда, к чести Ивана Ивановича он нашёл его не таким уж и бесстыжим, тем более что под фамилией стояло: «специалист группы исторической застройки».