Александра Ильина - Сквозь время. Роман-фэнтези

– Помоги… мне, – простонал он едва слышно.

– Что мне сделать?

– Вытащи ее… выта..щи… – простонал он и потерял сознание. Осторожно проведя по его спине, мои пальцы натолкнулись на древко короткой арбалетной стрелы, пробившей левое плечо. Мне пришлось приложить немало усилий, чтобы переломить хвост стрелы, вправить вывихнутый сустав и перевернуть юношу на спину. От боли Адамантин пришёл в сознание и застонал.

– Тихо, тихо. Сейчас все пройдет, – успокаивала я его. Мне оставалось вытащить стрелу и перевязать рану. Сжимая здоровой рукой обломок стрелы, торчавший из его плеча, парень прошептал

– На счет три…

Уперевшись коленом в его грудь, я прижала его к земле, и обеими руками крепко сжала обломок. Его выдержка была поразительной – не только смог вытащить стрелу с первого раза, но даже не потерял при этом сознания от боли, которая, несомненно, была ужасающей. Покончив с перевязкой, я устроила раненого на груде прошлогодних опавших листьев, положив его голову себе на колени.

– Как ты… сама? – прошептал Адамантин пересохшими губами.

– Мне повезло больше, – ответила я, осторожно укрывая его своей курткой.

– Хорошо…

– Тебе нужно беречь силы.

– Все… в порядке… куда нас занесла эта… глупая кобыла?

– В какой-то лес. Утром тебе станет лучше и ты сможешь во всем разобраться. Правда же?

Он не ответил, снова потеряв сознание. Всю ночь я не сомкнула глаз, прислушиваясь к его дыханию. Адамантин метался в бреду – шептал имена друзей и товарищей по войне и миру. Сперва я вслушивалась в этот бессвязный лепет, но потом оставила эту затею. Все эти имена были мне незнакомы, … все кроме одного, сорвавшегося с губ Адамантине перед рассветом. Едва слышно он прошептал имя моей покойной матери…

Рассвет… Пожалуй, лишь вдали от дома осознаешь вечность, начинаешь ее чувствовать. Розовые отблески играли на небосводе, и, казалось, весь мир, словно восточная танцовщица, отбрасывает с лица вуаль. Так же чуть кокетливо и стыдливо. Я замерла на самом краю леса, боясь спугнуть тишь и красоту… Но вот взошло солнце, запел где-то на опушке соловей, застрекотали кузнечики, а в чаще леса глухо ухнул филин, и снова стало тихо. Тихо, как в могиле. Вернувшись назад, подальше от края леса, я присела на землю рядом с Адамантине, он не спал и хотя выглядел измученным, но уже не бредил.

– Доброе утро. Тебе лучше? – спросила я его.

– Да. Спасибо. Где мы?

– Я не знаю. Это какой-то лес. Он появился на горизонте, когда, … когда тебя ранили.

– Блуждающие леса здесь не редкость…

– Поясни…

– На границе часто происходит всякое… леса появляются из ниоткуда, а потом исчезают, время течет иначе… всякое… случается, – ответил парень, морщась от боли. – Помоги мне встать.

С моей помощью, Адамантин поднялся на ноги. Прислонившись спиной к стволу дерева, он стоял, закрыв глаза, несколько минут.

– Ты как?

– Все в порядке, – едва не теряя сознание прошептал он.

– Я вижу… Так, давай-ка, присядь.

– Все… в… порядке… правда, – уже теряя сознание прошептал раненый, сползая на землю.

– Лучше? – спросила я, уложив его снова.

– Кажется много крови утекло, – побелевшими губами прошептал Адамантин, – мне не выбраться. И скоро они найдут нас, выследят…

– Кто?

– Тени, … слуги Джестера.

– Как нам спрятаться? Должно же быть хоть что-то…

– Магия… на которую у меня нет сил… Я умею… отводить глаза… недругам. Как учил отец…

– Да… это хорошая магия… думаю, что я тоже кое-что умею. И смогу помочь тебе, если позволишь – исцелить твою рану. Этому меня тоже учил мой отец… Позволишь?

– Тебе нужно позволение… как это… странно.

– Прошу… только ты сможешь спасти нас.

Ведьма… – он улыбнулся снова, – но выбора у меня нет. Я молю об исцелении и позволяю тебе…

Сознание оставило его снова, но для меня это было уже неважно, я получила разрешение на вторжение в его разум и теперь могла исцелять.

Мои пальцы осторожно коснулись его плеча и, закрыв глаза, я видела, как срастались мышцы, как возвращались силы.

– Эй, – Адамантин тронул меня за плечо и я вышла из транса.

– Как ты? – спросила я его.

– Почти в порядке. Спасибо.

– Хорошо.

– Тихо! Слушай! – он резко напрягся. Чутко прислушиваясь он сидел несколько минут, а потом вдруг взглянул на меня с болью во взоре и едва слышно прошептал: «Поздно. Они нашли нас…» В тот же мог что-то удушливо-тяжелое навалилось на меня, вторглось в мой разум, подавляя и сминая волю, как конфетный фантик. А потом наступила темнота… Ни звуков, ни мыслей, ни образов…