Борис Хмельницкий - Дежавю

– Мне срочно к председателю!..

Мямлин сидел в кабинете, пил воду, заготовленную заботливыми руками Касандры. В стакане плавали дольки лимона и лепестки чайной розы. Над его головой висел портрет губернатора, а ниже его изречение: «Взятка унижает человеческое достоинство»

«Что-то меня давно никто не унижал», – с огорчением подумал Воловик.

– Пить хотите, полковник? – спросил Мямлин.

– Извините, на работе не пьем.

– Даже воду? – удивился Мямлин.

– Особенно воду, в ней микробы. – Полковник снял фуражку, вытер платком шею и доложил: – Горят леса, господин председатель. По всему периметру губернии.

– О господи!.. – простонал Мямлин. – Только этого нам не хватало…

– Так точно, не хватало, – согласился Воловик. – Что прикажете делать?

– Сейчас соберем кабинет министров и сообща решим. – Мямлин никогда не принимал решений самостоятельно. В этом он проявлял непоколебимую принципиальность. И велел секретарю собрать кабинет на новое заседание.

Члены правительства явились, бурча: «Все заседаем и заседаем. А когда работать?»

Председателя бурчание подчиненных задело:

– У вас ненормированный рабочий день. Кому не нравится, может уходить в бизнес.

Управленцы поняли, что дело серьезное, – таким категоричным они председателя никогда не видели. Забормотали извинения.

– Извинения приняты, – сказал Мямлин. И продолжил: – Наша губерния в кольце огня. Горят леса, гибнет народное достояние. Нужно срочно тушить. Жду ваших соображений.

– Обратитесь к военным, пусть сбросят на леса пару бомб. Взрывы собьют огонь, – сказал министр юстиции Кукуев.

– Разве вам не известно, что самолеты не летают? Военным не на чем поднять бомбы.

– Существуют воздушные шары, – не скрывая сарказма, сказал Кукуев.

Члены правительства улыбнулись; противостояние председателя и министра юстиции было общеизвестным.

– Зачем вообще тушить, само погаснет, – заявил зампредседателя Замятин. – Наши предки специально пал поджигали, чтобы увеличить посевные площади.

– Считаете, что духи предков лес подожгли? – насторожился суеверный Мямлин.

– Выяснить, чья это работа, обязанность полиции, – уклончиво ответил Замятин.

Митрополит Егорий в духов не верил, но на всякий случай перекрестился и зашептал молитву.

Воловик встал:

– Мы уже выяснили; духи предков не появлялись. В донесениях наших информаторов о них нет ни слова. Задержан реальный вредитель, устроивший лесной пожар. Мы думаем, что он действовал не один; одному человеку устроить такой пожар не под силу.

– Под вашим носом, Мямлин, орудуют диверсанты и террористы, – заметил Кукуев.

– Да, пожалуй, это диверсанты, – согласился Воловик.

– Так почему они еще на свободе? – спросил Мямлин.

– Ночью в лесу их не видно. А проводить задержания днем не можем: шлемы личного состава на солнце плавятся. Вот если бы правительство профинансировало покупку новых шлемов…

– Денег на шлемы в казне нет! – категорично отрезал зампредседателя Загладин.

– Изыщите, чтобы полиция смогла заняться отловом преступников, – потребовал Мямлин. – Остальных прошу подумать, как спасти леса без надуманных господином Кукуевым воздушных шаров.

– Всенародной молитвой, – сказал митрополит. – Господь непременно поможет. Ибо власти у Создателя поболее, нежели возможностей у нашей армии.

В голове Мямлина мелькнула мысль, что, приняв предложение митрополита, можно будет любые неудачи списать на безответственную работу священников. Он мысленно попросил у митрополита прощения за оскорбительную для церкви мысль и улыбнулся:

– Так и поступим, ваше преосвященство. Господа, подключайтесь, созывайте народ сегодня вечером в храм. Работающим ночами оплатите присутствие на молитве по двойному тарифу.

– У нас нет таких денег! – вскричал Загладин. – Сколько можно повторять одно и то же!?..

– Так внесите личную лепту в борьбу с огнем, продайте новую бричку, передвигайтесь на велосипеде. – Мямлин понимал, что переступает границы дозволенного, заявляя претензии на частную собственность, но ситуация требовала решительных действий.

Подобная суровость председателя и даже, можно сказать, жестокость, удивила и изрядно испугала министров. Загладин, ища поддержки, взглянул на коллег. Поддержки не обнаружил, напротив, коллеги смотрели на него осуждающе. И, чтобы самим не попасть под раздачу, быстро покинули кабинет председателя. Брички ждали их у входа. Морды у лошадей были снулые. Кучера на козлах спали, накрывши головы мокрыми платками.