Ана Стриана - Лес

– Проклятия – это чушь и суеверия, – усмехнулся Альберт, – ты правда думаешь меня этим напугать?

– Проклятия обладают настоящей силой, – серьезно сказала девочка. – Ты что, Газету не читаешь?

Альберт ответил, уже стоя у входной двери:

– Судя по всему, это любимый вопрос твоих родителей. Неудивительно, что с тобой все это произошло. Что же касается меня – я действительно не читаю Газету. Я для нее пишу.

Закрываясь, дверь издала тихий писк, и Эрика осталась одна.

Прошло две недели с тех пор, как в доме Альберта появилась нежданная гостья в лице Эрики. Девушка быстро приспособилась к ритму жизни своего «спасителя» и старалась не мешать, когда тот, запершись в дальней комнате, что-то долго писал на больших листах бумаги. В последний раз Эрика видела такие листы в школе, на выпускном экзамене – то была большая редкость. Чаще для письма использовалась дешевая бумага, сделанная из отходов. Она была сухой и шершавой на ощупь, плохо пахла, но все же на ней можно было что-то написать. Именно на такой бумаге дети обычно выводили первые слова в школе.

Несмотря на то, что Альберт должен был обеспечивать ее полное содержание в ближайшие три года, Эрика понимала – сидеть без дела нельзя. И в то же время искать работу – хотя бы такую, за которую платили едой – не хотелось совершенно. Впрочем, не хотелось вообще ничего. Чтобы к чему-то стремиться, нужно обладать хоть малейшим желанием жить. У нее же этого желания не было абсолютно. Именно поэтому она и пошла тогда в Лес. Если бы байки про сделку на перекрестке были правдой, она, пожалуй, согласилась бы, не раздумывая. Но жизнь не оставила ей выбора.

Альберт своим появлением лишил ее единственного шанса на счастье – пусть призрачное и далекое, но единственное и реальное для нее. А теперь оставалось лишь уныло доживать свой век, перетаскивая телесную оболочку из одного года в другой, пытаясь поддерживать ее жизнедеятельность. Других вариантов просто не было.

Альберт с ней не разговаривал – было видно, что он не настроен на какой-либо человеческий контакт. Для него все было просто: есть закон, который надо выполнять. У закона есть минимальные требования, а выше потолка прыгать не стоит. Это не нужно и абсолютно не выгодно не только с точки зрения человека, живущего по совести, но тем более с точки зрения человека, живущего в Д-Республике.

В один из хмурых и дождливых дней декабря Эрика все-таки решилась заговорить с Альбертом, когда тот вышел из своей комнаты, чтобы пообедать. Она поставила перед ним тарелку с вареной картошкой и консервированным тунцом – деликатесом, который она сама ела всего пару раз в жизни. Себе она взяла пару холодных морковок.

Альберт хмуро взглянул на нее, но от обеда не отказался. Эрика села за стол напротив него и из-под полуопущенных век наблюдала за тем, как он ест. Альберт, казалось, был полностью погружен в свои мысли. Длинные седые волосы собраны в хвостик на затылке. Бледное лицо выглядело серьезным и сосредоточенным. Со стороны казалось, что он долго разжевывает каждый кусочек, чтобы лучше понять его вкус или убедиться, что в нем нет ничего твердого.

«Словно золото там ищет», – усмехнулась про себя девушка. Она вспомнила историю из школьного учебника: в старые благополучные времена жених делал предложение своей возлюбленной, спрятав обручальное кольцо в еде или в бокале с шампанским. «Сейчас за такое запросто можно получить по голове. Один укус – и половины зубов нет. А как потом жить, без зубов?»

Решившись, Эрика набрала воздуха в грудь, чтобы начать разговор, но Альберт ее опередил.

– Нет.

– Я еще ничего не сказала.

– Ты собиралась. Я же сказал – мы не будем общаться.

В глазах Эрики предательски блеснули слезы.

– Зачем ты меня спас? Чтобы превратить мою жизнь в кошмар? Из-за тебя теперь у меня нет выхода! Я не могу вернуться в Лес, я не могу вернуться в свою семью. Я должна три года исполнять роль твоей домашней зверушки – бессловесной твари, которая постоянно будет путаться у тебя под ногами! Думаешь, я не вижу, как ты морщишься каждый раз, когда видишь меня? А что мне делать? У меня нет работы, нет своей жизни, у меня ничего нет!

– У тебя есть все, что нужно для поддержания жизнедеятельности твоего тела.

– А остальное тебя не интересует, да?

– Именно, – кивнул Альберт, отправляя в рот кусок картошки.

Эрика откинулась на спинку стула и сложила руки на груди.

– Тогда я объявляю голодовку. Я не буду есть и рано или поздно умру от истощения. К тому же сейчас зима – я могу упасть в голодный обморок на улице и замерзнуть насмерть.