Дэвид Нездешний - Руны

Но в этот вечер рыцарь, проклиная свою участь, замерзал в карауле, радуясь только двум вещам – крепкому бренди и компании болтливого коренастого коротышки Дайли, решившего провести нынешнюю ночь подальше от шумного веселья таверны. Бородатый тильмонд, казалось, вовсе не чувствовал зверского холода, сумевшего просочиться в низкую сторожевую каморку, несмотря на каменные стены, толщиной в косую сажень. Хотя, пожалуй, здесь было немного теплее, чем на других постах.

– Чего нахмурился, благородный сэр? – спросил Дайли, растягивая толстые губы в шутливой улыбке, – Беда какая случилась?

Рыцаря всё чаще терзали угрюмые мысли. Так неосторожно данная им клятва висела тяжёлым грузом на сердце изгнанника. Рано или поздно её придётся исполнять. Но сегодня Дю Пре одолели иные мрачные думы.

– Новобранцы… Совсем ещё неопытные юнцы. Скоро я поведу их в первый бой, – рыцарь сделал глубокий глоток, немного помолчал, чувствуя, как приятные струйки тепла расползаются по всему озябшему телу от пищевода и желудка, и продолжил, – Многие из них погибнут. Но времени нет. Если не показать им настоящую схватку, позже погибнет ещё больше.

– Отправляешь людей на убой? – широкое красноватое лицо Дайли вмиг посерьёзнело, – Что, всё так плохо?

– Да, ерунда… Ватага разбойников, сброд одним словом, с отрядом опытных воинов можно разделать с небольшими потерями.

– Да только нужно учить молодняк?

– Да… – изгнанник встал и размял деревенеющие суставы, – Чтобы одних научить, другие должны погибнуть. Я и прежде водил новобранцев в бой, и никогда не сомневался. Кто-то погибал, кто-то оставался калекой, но остальные становились сильнее. Вот только тех готовили подолгу, гоняли с зари до зари, прежде, чем испытывать в деле. Эти же совсем сопляки, едва научившиеся с какого конца за меч браться!

– Понимаю, – кивнул тильмонд, подметая растрёпанной бородищей холодный пол, – Ты же возьмёшь старину Дайли с собой? Глядишь, вместе выдюжим, и молодняк твой прикроем, кого сможем.

Этот весёлый коротышка, как и его раненый друг, был казадом. Британия их признавала вровень рыцарям, а потому друзья пользовались теми же привилегиями, что и Дю Пре. Но и подобно изгнаннику жаждали покрыть себя славой на службе государю. Поэтому рыцарь из Тринзика не удивился просьбе тильмонда, ведь нести возмездие престола налётчикам считалось особой честью. К тому же, отважный казад искал возможность отплатить своим спасителям той же монетой.

Зимой в Уэлке было невыносимо скучно. Сам замок, издревле прославившийся своей неприступностью, давно не подвергался нападению. Где-то на окраинах Рохлэнда и за его пределами можно было встретить ватаги разбойников или полудиких народов, не признающих британского престола, а то и разнообразных чудовищ, густо населяющих Полуночный Лес. Но в самом сердце Британии царили спокойствие и безмятежность. В такие лютые морозы его защитники тоже прекращали свои прославленные вылазки, чреватые не столько боевыми потерями, сколько врагом куда более страшным – озверевшей стихией. Если на белых равнинах Рохлэнда, простиравшихся на множество вёрст от обители лорда Британика, вовсю бушевали ледяные ветра и хозяйничали снежные бураны, то в сени лесных деревьев безгранично властвовал неподвижный холод, продирающийся под одежду и сковывающий суставы цепкими лапами.

В особо холодные вечера мало кто решался надолго покидать свои уютные жилища и тёплый трескучий очаг. Охота в такие дни становилась совсем невозможной, но предусмотрительный правитель велел каждую осень до отказа набивать кладовые, которые спасали обитателей замка от неминуемой голодной смерти. Не одну суровую зиму уже пережил Уэлк на государевых пайках. Правда, многие и попадали из-за них в долговые ямы. Зато оставались живы.

Но, несмотря на лютую стужу, находились смельчаки, которые всё же отваживались покинуть надёжные крепостные стены ради весёлой охоты. И порой им попадалась не только напуганная дичь, не успевшая вовремя укрыться в разлапистом ельнике.

Среди таких отчаянных охотников был и молодой ставерд Шамино. Выросший в холодных землях Скары, следопыт, казалось, вовсе не замечал колючего мороза. Заледеневшие даже в меховых рукавицах пальцы юноши крепко держали узду, уверенно правя коня в дремучую чащобу Леса. В тот раз с ним отправились Дю Пре и ещё один суровый охотник с полуночного побережья. Троица надеялась на приличную добычу, вроде укутанного тёплым мехом благородного оленя или свирепого вепря, разнообразящих довольно скудный в зимнее время стол. Хотя открыто об этом не говорили, но жестковатая солонина уже порядком всем поднадоела. И лишь такие отчаянные вылазки позволяли самым отважным порадовать желудок. Но и они, бывало, возвращались ни с чем.