Мария Романушко - Борис Сударов - человек, прошедший через эпицентр атомного взрыва… Встречи на берегу - диалог-путешествие

Он для меня – НЕ УШЁЛ.

А Павел больше общается с Енгибаровым в снах и счастлив этим. Я сказала ему, что сейчас в Москве идут два великолепных спектакля по новеллам Енгибарова, и в начале августа – ближайший. Я уже смотрела три раза, но пойду ещё. Пригласила и его.

Вечером пришла на берег бухты, побродила по воде… Дошла до спортплощадки. Любители пляжного волейбола играли у трёх сеток.

Увидела на скамье среди зрителей Сударова. Он с интересом следил за игрой. Мы с ним не виделись четыре дня. Интересно: успел ли он за эти дни заглянуть в мою книгу?

– Добрый вечер, Борис Иванович.

– О, здравствуйте! – приветливо улыбнулся он. – Рад вас видеть. Давно не виделись.

– Почти неделю.

Он пододвинулся – и я села рядом с ним.

– Читаю вашу книгу, – сказал он. – Очень интересно. Много уже узнал о вас.

– А мы с мужем начитались о вас.

– Обо мне? Где? – изумился он.

– В Интернете.

– В Интернете?! – ещё больше изумился он.

– Да. В тот вечер, когда мы с вами познакомились, я рассказала о вас мужу, и он тут же пошёл в Интернет – смотреть про Бориса Ивановича Сударова. Оказывается, в Интернете существует сайт «Музея телевиденья и радиовещания». И там много написано о вас. И что вы были сыном полка во время войны.

– Да, было такое…

– И что вы закончили артиллерийское училище. И что вы служили после войны в Германии. И что после института 30 лет работали на Всесоюзном радио. И что делали спектакли «Театра у микрофона»…

– От вас не скроешься! – смеётся он.

– И много фотографий из разных эпох вашей жизни. И на двух из них вы с Юрием Левитаном.

– Ну, надо же! Но откуда они их взяли?

– Наверное, вы дали для музея.

– Да не давал я ничего.

– Может, забыли уже? Наверное, давно это было… Создавался когда-то на Всесоюзном радио музей, и вы принесли фотографии. А потом этот музей решили сделать в Интернете, все фото оцифровали. Так они стали доступны всем.

– Удивительно!

– А ещё мы узнали, что вы работали в литературно-драматическом вещании. И я хочу сказать вам огромное спасибо. За всё, что вы делали тогда на радио, но прежде всего – за прекрасные спектакли «Театра у микрофона». Я их ждала. Они были моей радостью. И я даже не подозревала, что человек, который доставляет мне такую большую радость, живёт где-то по соседству. Борис Иванович, спасибо вам!

– Я рад, – сказал он, несколько смущённо.

И я сразу поняла, что Сударов – очень скромный человек и, может быть, даже не осознаёт масштаба того, что он делал тогда на радио. Ведь миллионы людей жили в глуши, где не было никаких театров. Но у всех был «Театр у микрофона»! И любой человек на любом полустанке, в любом посёлке или селе мог услышать и Шекспира, и Бернарда Шоу, и Диккенса, и Льва Толстого, и Чехова в исполнении гениальных и великих актёров…

– А за детские спектакли отдельное спасибо, – сказала я.

– Это делала Детская редакция. Детская редакция была очень сильная.

– Мы с сыном всегда слушали эти спектакли. Каждый раз это был настоящий праздник. Это – незабываемо… Жаль, что сейчас ничего и близко к этому на радио нет.

– Вы правы, – согласился он.

– Радио измельчало, – сказала я.

– Да, вы правы.

– А ещё я нашла в Интернете вашу статью, посвящённую радиотеатру для детей. Очень хорошая статья.

– Не помню уже, когда её написал…

– А это даже не важно. Важно то, что она написана, оцифрована, и её можно прочесть.

– Я рад. Хотя не представляю, кому она сегодня нужна.

– Нужна тем, кто думает о детях, об их духовном и эстетическом развитии. Надеюсь, что наша жизнь в скором времени начнёт освобождаться от мусора, и на телевиденье, и на радио вернутся постепенно настоящие передачи для детей, в том числе и радиотеатр. Ведь многие люди как жили в глуши, так там и живут. Радиотеатр очень нужен – и взрослым, и детям.

– Хотелось бы надеяться, что это произойдёт, хотя надежда на это не очень большая, – сказал он. – А что у вас нового? Чем сегодня занимались?

– Ездила на Ваганьково. Сегодня, 25 июля, ушёл Леонид Енгибаров…

– Как ушёл, когда?

– 44 года тому назад.

– Этого не может быть! Я думал, что он жив… – сказал ошеломлённо Сударов.

– Увы, нет.

– Это как-то прошло мимо меня… А что с ним случилось?

– Сердце. Инфаркт.

– И сколько ему было?

– 37.

– Ой-ой-ой! Такой молодой… Как же это? Отчего в таком возрасте инфаркт? И почему не спасли? Сейчас разве от инфарктов умирают?