Алла Старостина - Антиподиум. Мои идеальные ляпы

Видно, гендерная диагностика была тогда не очень, если вообще была…

Я решила серьёзно поговорить с мамой, что не согласна на такую замену. Моим главным аргументом было то, что мальчик может быть алкоголиком (с девочкой я почему-то такого варианта не мыслила). Мама, конечно, выслушала меня и даже пыталась переубедить. Но из этого разговора я поняла, что она и сама не в восторге от нового расклада, но изменить обратно ничего не может.

Мне 12, Ярославу несколько месяцев.

Насколько помню – он всё время орал…

Это был первый момент в жизни, когда я поняла: что-то может быть моей маме неподвластно! До этого я считала, что она без вариантов рулит жизнью!

Через десятки лет она не раз спрашивала меня:

– Ну что, хорошо, что я тебе брата родила?

– Не алкоголик ведь, смотри, – а ты говорила…

Да, видно мои слова запали ей в душу…

Моя мама, как и я, была человеком железного целеполагания. И в тот момент поставила перед собой сверхзадачу – ни много ни мало – победить природу! А именно: родить не в декабре, как предрекали врачи, а уже в следующем году! Это было связано с датами призыва гипотетического брата в гипотетическую армию. Не знаю, природа ли сама решила скорректировать свои планы под напором мамы, мама ли послала особый запрос в космос, а может быть, специально терпела, – но она дома встретила Новый год, послушала бой курантов, посмотрела «Иронию судьбы» и поехала с отцом в роддом и в этот же день родила. А через несколько дней папа привёз её уже со свёртком.

Этот орущий комочек назвали пафосным именем Ярослав (у нас в семье не дают банальных имён).

Для меня это было спорное приобретение – комочек орал по ночам и не давал спать, да и дневное внимание мамы забирал полностью…

Правда, когда подруга, которая завидовала мне, срочно завела в ответ собаку, я подумала: а может быть, в этом орущем создании действительно была какая-то ценность? То, что она завидовала, я знала со слов родителей – в таких вещах в том возрасте я ещё не разбиралась, но родителям верила!

Я была не мелкая. Врач из детской консультации принял меня, согнувшуюся над детской кроваткой, за молодую мамашу. Я в один день перешла из детей в разряд взрослых.

Мой дядя – он был мегаумный – до рождения Ярослава звал меня «главный человек», а с того 1 января имя сменилось на «бывшего главного человека». Это сейчас я понимаю – мегаумным дядя был в чём угодно, только не в вопросах воспитания. Потому что нельзя ребёнка, а тем более девочку-подростка, так называть.

С продуктами тогда была напряжёнка. Да и вообще тема питания у нас в семье была не в приоритете. Но иногда по случаю обламывался, например, килограмм бананов. Или апельсинов. И знаете, как распределялся этот килограмм между членами семьи? 100% брату. Ну а всё, что останется, – другим! В общем, вы поняли…

Я, кстати, никогда не обижалась. Ведь это была не его инициатива – съесть весь тот килограмм! Был тогда советский лозунг: всё лучшее – детям! Что делать – я уже не попадала в эту категорию…

Знакомство с дедом

Мой дед был еврей. Я познакомилась с ним в день своего 18-летия. По странному стечению обстоятельств дни нашего с ним рождения совпадали. Хотя у меня не было никакого желания делиться своим днём рождения с человеком, который не особенно интересовался моим существованием до 18 лет… Этот день приходился на 28 декабря – самый канун Нового года.

Как бы то ни было – в тот день ему было 70, мне – 18, и я приехала из Тулы в ресторан «Арбат» на его юбилей. Долго перед этим готовилась, завивала волосы, неумело красилась, смывала и снова красилась… Самым лучшим моим платьем было выпускное – в нём и поехала на этот торжественный приём!

Вечерняя предновогодняя Москва меня как-то смяла и сбила с ног! Я была в ней до этого несколько раз, но никогда она не была такой нагло-нарядной!

Дед и бабушка в молодости

Земной шарик сиял и крутился над входом в заведение, Арбатское пятикнижие сверкало в темноте как правильные ледяные глыбы, повсюду были гирлянды, ёлки… До Нового года оставалось три дня – Москва гудела в ожидании боя курантов…

А в ресторане бокалы звенели уже в этот вечер… Это была пафосная тусовка – правда, тогда я этого ещё не понимала! Дед оказался невысокого роста – он был чем-то похож на актёра Михаила Глузского с волосами как каракуль – тугой завиток с сильной проседью… Мама представила нас, мы сели за стол, начались тосты и речи.