Эльвира Шабаева - Горячие жетоны

Женщина, еще совсем не старая,
У храма в одиночестве стоит.
Еще вчера писал: «Ну, здравствуй, мама».
Сегодня написали, что убит.
Война стремительно и нервно
Ворвалась в мир, что расцветал весной.
И сын ее, единственный и первый,
Ушел с призывом. Как же ей одной
Теперь? Листать фотоальбомы,
Где он на фото – милый карапуз,
Играет в мяч, рисует стены дома…
А вот так сладко кушает арбуз…
В шкафу его костюм пылится,
В котором песни пел на выпускной.
Мелькает время, память вереницей
Ведет воспоминанья за собой.
Он ей писал: «Войны не бойся, мама,
Поверь, ее я тоже не боюсь!»
Он присылал три слова в телеграммах:
«Я обязательно вернусь!»
Но не вернулся… Жизнь остановилась.
Нет больше смысла. Сердце, как в тисках.

У храма она искренне молилась,
Чтоб сын ее услышал в облаках.
«Зачем мне жить? – она взывала к Богу, —
Мир без него – постылая тюрьма!
Меня ты тоже забери! Открой дорогу!
Хочу я с сыном быть! Я не смогу одна!»
Порывом ветра женщину качнуло,
На храме засияли купола.
Вдруг рядом чья-то тень мелькнула,
Она молитву к Богу прервала.
Увидела его – совсем мальчишку,
Он голову склонив, шептал слова:
«Родная моя, мамочка, ты слышишь?
Зачем ты бросила меня, зачем ушла?»
Два горя, две печали, две потери —
Сумел Господь в одну объединить,
Чтоб силы дать, чтоб искренне поверить,
Что дальше непременно нужно жить!
И женщина, с лица стирая слезы,
Рукой озябшей за руку взяла
Мальчишку и сказала просто:
«Поверь! Она тебя услышала!»

…Садилось солнце, отблески заката
На куполах свой оставляли свет…
А души мамы и погибшего солдата
С небес смотрели уходящим вслед!

Какое глубокое небо!
Душа разболелась от ран.
Как долго на Родине не был,
Под кожу вонзился Афган…

Вот мост, переход – сотня метров,
А дальше дорога домой,
И эхо разрывов по ветру
Осталось в горах за спиной.

Афганская пыль на колёсах,
Следы от солдатских сапог…
Тоскую по утренним росам,
А кто-то дождаться не смог.

И просто, навечно остался —
Осколком не нашей войны,
Как ноты печального вальса,
И боль, до разрыва струны.

Над полем в снарядах и минах,
Обагренным в кровь сыновей;

В слезах матерей и сединах
Отцов, переживших детей.

И как-то, довольно стыдливо, —
Страна привечает бойцов!?
А скоро сама, нерадиво,
Навечно утратит лицо…

И смотрим в бездонное небо
Душой, что устала от ран…
Как хочется русского хлеба,
И верить, что Честь – не обман!..

У войны свои законы!
Своды правил и каноны;
Нет в войне полутонов…
Только чёрный, или белый!..
Или алый, и багров,
Как цвет крови – обгорелый:
У своих и у врагов!

Тяжкой ношей – боль утраты,
Лишь вопрос: «Кто виноватый?»
Горький взгляд, застывших слёз:
Есть приказ!.. и долг солдата.
Ну, а Жизнь – почти курьёз;
На убийство нет мандата!
Выстрел! – и оборвалось…

У войны – свои законы!
Лики павших, как иконы,
Лягут кровью на холсты…

Сохраним же в сердце память,
Чтоб никто не смог изгадить:
Ложью боевое знамя,
И могильные кресты…

Он был обыкновенный врач,
Каких все выпускают институты,
И в череде побед и неудач
Летели бытия его минуты.