5
Дело в том, что у Коли Щепкина была своя тайна. И касалась она женщины.
На их факультете работала красивая девушка, трудилась лаборанткой на кафедре анатомии и физиологии. Была высока ростом, стройна – с длинными ногами и прекрасно сложенной фигурой. Именно таких, по мнению Щепкина, приглашают для демонстрации новых коллекций одежды.
Одевалась Ниночка (а ее звали именно так) всегда изысканно, что говорится, с иголочки. Если на ней была короткая юбка, то стройные ноги просто не могли не привлечь внимания любого нормального мужчины. (Коля Щепкин, естественно, считал себя нормальным.) Когда надевала она тонкую блузочку с глубоким вырезом, округлые груди ее идеально вырисовывались под тканью, словно и не было вовсе на ней кофточки. Если же приходилось видеть на Ниночке брюки, то, плотно облегая, они подчеркивали все остальные достоинства ее женской, идеально сложенной фигуры.
Прическа ее была проста – гладко зачесанные назад волосы, собранные в небольшой пучок. Но простота только придавала шарм всему этому божественному созданию, и Коля, завидев где-нибудь в коридоре среди снующих студентов и преподавателей колышущийся в такт шагам пучок волос Ниночки, млел в истоме от вожделения, будоражащего молодую кровь. Он мог с озабоченным видом ходить по этажам, будто кого-то разыскивал, а сам выслеживал и «пас» знакомый кавалерийский хвостик и его обладательницу. Когда же Ниночка, нагруженная таблицами и плавающими в формалине законсервированными человеческими органами, скрывалась в аудитории, Щепкин растерянно останавливался в нескольких метрах от двери и минуту-другую стоял, полностью опустошенный и непонятно для чего живущий: всякий смысл его существования исчезал с исчезновением Ниночки. Затем он медленно брел на очередную пару, постепенно восстанавливая свое нормальное, целенаправленное житие.
Никто не знал о его тайной страсти. Тем более Ниночка не догадывалась о ней. А сказать о своем влечении Коля Щепкин не мог по двум причинам. Во-первых, он стеснялся подобного шага; ему требовалось немало времени, чтобы познакомиться с понравившейся девушкой. А во-вторых, Ниночка была замужем, и относительно честная Колина натура не могла так запросто вклиниться между Ниночкой и ее мужем. Хотя в потаенных закоулках души Щепкин находил третью причину… Он несколько раз видел, как муж Ниночки поджидал ее после окончания рабочего дня. Высокий, плечистый, тот выходил навстречу ей из машины, и она – машина – с облегчением вздыхала и приподнималась на тугих колесах, освободившись от непомерного груза. Эта груда мускулов обнимала Ниночку, и та – сама «не мелкого покроя» – скрывалась в объятиях мужа, словно Дюймовочка в цветке.
Задетый за живое, Коля наблюдал подобное, и ему становилось неуютно в присутствии этой махины, – хотя и располагался Щепкин предусмотрительно на безопасном расстоянии.
Растерянно бродя после такой встречи по улицам, Коля Щепкин мысленно разговаривал – с собой, с Ниночкой, с мужем-верзилой… Представлял, как лаборантка влюбится в него (а это, конечно, обязательно произойдет!); как ревнивый и взбешенный муж, засучив рукава, захочет расправиться с любовником, но он, Коля, маленький и шустрый, ловко начнет наносить удар за ударом по неотесанному бревну и, конечно же, одержит победу.
Коля так увлекался своими фантазиями, что не замечал, как принимался вслух разговаривать и нервно дергать руками. И лишь когда волна справедливого негодования шла на убыль, Щепкин начинал понимать, как странно выглядит со стороны. Ему становилось неловко, он вжимал голову в плечи, оглядывался на прохожих, и быстро уходил прочь.
6
Сейчас же Ниночка, мечта его, неожиданно становилась такой близкой и досягаемой, что Коля чуть не прыгал от радости, сидя на твердом стуле в лекционной аудитории. «Олух! И как я не догадался раньше!.. Ведь такое бывает раз в жизни… Само провидение сжалилось надо мной. Это – знак! Это не намек даже, а подлинный знак! Я должен воспользоваться своей новой возможностью. Она для этого и пришла-то ко мне…» Окрыленный, наконец-то понявший главное назначение своей силы, нетерпеливо ждал Коля окончания занятий.
Но по дороге домой, трясясь в переполненном троллейбусе, несколько поостыв от своей догадки, Щепкин на какое-то время засомневался: а справедливо ли он собирается поступить… Честно ли будет разбить семью?
Некоторое время он метался под давлением совести, но затем, спрятав ее за десятком причин, говорящих якобы в его пользу, сдался. Страстное желание взяло верх над рассудком, и, подъезжая к своей остановке, Щепкин решительно раздвинул плечами пассажиров, уверенно ступив на тротуар.
Читать дальше