Да, мало у нас осталось житейских уголков, подобных Бессарачу, с природой, не затоптанной поступью цивилизации.
На скамейке возле крайнего дома устроился дедушка Лека. Сколько его помню, он всегда был таким: сухим, сгорбленным, с клюкой в руках. Носил френч и широкие галифе, заправленные в стоптанные кирзовые сапоги, а на голове деда неизменно красовалась форменная фуражка лесника – напоминание о былой профессии. Годы его не изменили. Казалось, что дедушка Лека сразу родился в том виде, в каком он сидел на скамейке, минуя пеленки, букварь и трудовую книжку. А ведь когда-то Лека слыл первым молодцом в округе, покорителем девичьих сердец.
Когда я поздоровался с ним, он спросил:
– Ты чей будешь?
– Я в гости к Олейкам приехал.
– Не на похороны ли?
– Нет, – пряча улыбку, ответил я.
От старости дедушка чуточку спятил. Смысл жизни старика свелся к одному – посещению похорон и поминок.
– Ты не топиться идешь?
– Нет, рыбачить, – снова покачал головой я и сбежал вниз к речке.
Оказывается, у деда было еще одно хобби, не такое безобидное, как хождение по похоронам и поминкам, но о нем я узнал чуть позже.
Берег покрывали заросли молодого клена. На самом краю, почти в воде, величаво и немножечко грустно шевелили ветвями раскидистые ивы. Я выбрал место под одной из них, недалеко от мостков, с которых симпатичная девушка полоскала половики.
Забросив крючок, я попытался сосредоточиться на поплавке. Однако рыбацкому азарту мешал факт присутствия в поле моего зрения привлекательной особы женского пола.
Я время от времени украдкой переводил взгляд с поплавка на нее, и она, поймав меня несколько раз за этим неприличным занятием, сердито хмурилась в ответ.
Желания поймать большую и маленькую рыбку не возникало. Зато, как я ни противился самому себе, в моем воображении стали настойчиво всплывать яркие сцены моего романтического общения с этой девушкой, причем, о ужас, далеко не в педагогической форме. Мама изолировала меня от городских красавиц, но при виде первой же сельской барышни худшие симптомы неизвестной болезни, от которой я приехал лечиться в Бессарачу, немедленно проявились. Я сидел бледный и липкий.
День выдался жарким. Вскоре летним зноем задышали трава и цветы. Их теплый аромат приятно щекотал нос, а нагретый воздух колыхался перед глазами прозрачными струями. Разморенный зноем и бессонной ночью, я полностью утратил интерес к поплавку, который давно уже прибило к берегу, и весь погрузился в свои грешные мысли.
Как хорошо, что думы человека не могут быть прочитаны или увидены другими людьми. Случись достоянием общественности хотя бы малая часть того, чему я отдавался в своих любовных грезах, а еще ужаснее – достоянием моей мамы, я бы сгорел от стыда быстрее, чем пух на одуванчике.
Из полудремотной задумчивости меня вывела коза, лизавшая мне ухо.
– Мэри, не заигрывай с молодым человеком! – раздался рядом веселый женский голос.
Голос принадлежал красивой женщине лет двадцати восьми с роскошной длинной косой, ниспадающей ей на грудь.
Я в растерянности поднялся, вытирая мокрое ухо.
– Вы такой увлеченный рыболов, что даже не заметили мою козу, – усмехнулась она.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.