Екатерина Неволина - Тайна стоптанных башмачков

Дикий вопль, на который тут же откликнулись другие голоса, показал, что это уже произошло.

Пришлось влезать в пахнущий землей, словно разверстая могила, ход. Аня еще сомневалась, думая, что, возможно, стоит вернуться и потребовать встречи с Принцем… с другой стороны, похоже, лучше встретиться с ним в другой раз и в более спокойной обстановке. Воспоминание о заточении и отравленной, если верить негодяю Жану, воде на корню подрывало веру в благодарность и в человечество вообще. Охотник, грубо подталкивающий ее в спину, как нельзя лучше подтверждал образ неблагодарного человечества.

Наконец они выбрались из хода, причем Аня снова едва удержалась на ногах, и Охотник, подхватив ее, снова перебросил через плечо.

– Так быстрее будет, – неизвестно для кого прокомментировал он свои действия.

Девушка уже не возражала. Ей было абсолютно все равно.

Они втроем, вместе с Жаном, пробирались по лесу. Анна не следила за дорогой, на ее долю доставались только ветки, жестко хлещущие по рукам и лицу. Но жаловаться она не стала, только сильнее сжала губы. Можно спорить, что он специально нес ее так неаккуратно, надеясь на мольбы. Обойдется.

– Теперь нас точно не найдут. – Охотник, не слишком церемонясь, опустил девушку на землю.

Аня опять промолчала, не отрывая взгляда от висевшей на его поясе фляжки, но мужчина, конечно, не замечал этого. Или, что скорее всего, делал вид, что не замечал.

– Ей нужна вода. Она не пила три дня, – подал голос Жан.

Охотник молча отстегнул фляжку и вручил парнишке, а сам, не говоря больше ни слова, исчез между деревьями.

Жан передал воду Ане, а заодно достал из-за пазухи половинку круглого, аппетитно пахнущего хлеба, еще даже теплого, с нежной хрустящей корочкой. Напившись, Анна впилась в хлеб и едва не застонала от удовольствия. Она жадно откусывала большие куски, пока хлеб неожиданно не закончился, а после даже облизала с ладоней крошки.

Постепенно к девушке возвращалась способность соображать.

Как раз в это время вернулся Охотник, ведущий в поводу совершенно черного, без единого пятнышка, очень красивого коня, и с любопытством посмотрел на Аню.

Она примерно представляла, как сейчас выглядит, и в голове промелькнула странная мысль, что, возможно, даже к лучшему, что спасителем оказался не Принц. Он не увидит ее такой жалкой и измученной. На Охотника же не нужно было производить впечатление, она вовсе не собиралась ему нравиться, а уж он сам не нравился ей и подавно, хотя, похоже, надеялся на обратное. Вероятно, из-за того дурацкого поцелуя.

Девушка откашлялась.

– Скажу сразу, чтобы не было недопонимания, – громко произнесла она, косясь на Охотника.

– Да? – Он остановился перед ней, и по его лицу невозможно было прочитать, что он чувствует. Конь фыркнул и нетерпеливо переступил ногами, но одного взгляда Охотника оказалось достаточно, чтобы он угомонился.

– Ты мне не нравишься, – выговорила Аня, отчего-то чувствуя неловкость. – То есть ты… Но я люблю… есть другой человек…

Она окончательно смешалась и замолкла.

Он присел перед ней на корточки и теперь смотрел так, словно она была выставленной в зоопарке зверюшкой или особо забавным монстром.

– Ты думаешь, что я влюблен в тебя и поэтому спас? – поинтересовался Охотник.

Сцена никак не тянула на романтическую, да и образ страдающего из-за отказа возлюбленного категорически ему не подходил. Некстати девушка заметила, что под глазами у Охотника мешки, словно он мало спал, да и сами глаза покраснели, а щеки покрывала неопрятная щетина, не походившая на модную небритость. Выглядел он тоже, прямо сказать, не лучшим образом.

– А… а почему? – спросила Аня. – Почему ты меня спас?

Он вздохнул.

– Потому что нужно исправить то, что ты натворила, – проговорил устало Охотник. – Ты по-прежнему можешь изменять наш мир.

– Ну да, я же избранная. – Несмотря на попытку сарказма, она с трудом сдерживала слезы.

– Ну, не больше чем десяток-другой девчонок, веривших в сказки… И все же… Ты не отсюда, и ты можешь влиять на этот мир, как ты уже недавно сделала. – Он жестко смотрел ей в глаза.

– Может, тебе пойти попинать годовалого ребенка? – Вмешался изменник Жан, адресуясь, как ни странно, к Охотнику. – Ты не видишь, что у нее нет сил?

– Как трогательно ты о ней заботишься! – Охотник, резко поднявшись, повернулся к Жану. – Погоди, не ты ли провожал ее на подвиг и, кажется, ни словом не обмолвился, чем это для нее закончится?