Олег Васанта - О физике, жизни, и т. д. Сборник миниатюр

Что, казалось бы, может быть проще и понятнее? Простая устойчивая вещь, позволяющая расслабить мышцы ног и спины и полностью отдаться творчеству, – однако все не так просто! Ведь не на всяком стуле удается расслабиться, – тут во взгляде физика промелькнула тень затаенного недовольства… Да и творчеством заняться, как это ни странно, удается с большим трудом! Отчего-то, все более-менее стоящие мысли являются тебе либо в дУше, либо по дороге с работы, что ни к месту в обоих случаях. А когда я сижу на этом «рабочем» приспособлении, мне вечно думается какая-то чертовщина, маловразумительная и странная! То мне мерещится, что я начинаю сбрасывать листву, то хочется впасть в зимнюю спячку или вот… бывает, что невыносимо, просто невыносимо заскучаю вдруг по летнему дождю. Доходит до смешного! Я уже начинаю избегать работать сидя на этом стуле и иногда пишу статьи прямо на полу. Одержимость какая-то! Может к психотерапевту обратиться?

Физик тоскливо поморщился и со слабой надеждой посмотрел в окно. Ему был виден кусочек синего весеннего неба и какие-то черные провода. Эта картина, впрочем, несколько успокоила ученого. Да нет, подумал он, ничего страшного… что-то мне в голову чушь всякая лезет. Он поднялся с пола, подошел к стулу, решительно сев на него (заставив при этом стул скрипнуть) глубоко задумался и, спустя некоторое время, начал что-то писать.

Как выяснилось гораздо позже, начав с аккуратного выписывания граничных условий для одной из задач теплообмена, он, в конце концов, написал следующее:

Ученым не досуг гулять по аллеям,

Ученые пишут толстые книги

И изредка пляшут в пустых галереях,

Зная, что всех дописать не успеют…

А стулья гуляют, и стулья смеются,

Сбежав от ученых к чудес полной жизни,

К свободе аллей, что под солнцем и небом!

Отринув тоску кабинетов унылых…

Эти несколько хромающие стихи и обнаружила в пустой квартире милиция, после того, как получила от соседей заявление об исчезновении Виктора Николаевича Скрипова, доктора физико-математических наук и профессора.

Холостяка-ученого, в итоге, так и не нашли. Странной, однако, казалось одна озадачившая следствие деталь. Вместе с ученым из квартиры исчез старый и не представляющий материальной ценности стул, много лет простоявший, по словам его друзей и знакомых, в рабочем кабинете ученого.

Нелепые же стихи, обнаруженные среди бумаг пропавшего, сначала показались следствию многообещающей уликой, однако, по прошествии времени, и они за ненадобностью затерялись в пыльных папках, канув в Лету вслед за стулом и его незадачливым хозяином…

2010

Анна Архиповна стоя у плиты жарила печень, а кот Василий сидел у ее ног и заранее облизывал усы. Раздалась телефонная трель, Анна Архиповна отвернулась от сковородки и сняла трубку.

«Слушаю вас», – произнесла она в трубку. Трубка молчала. «Говорите, ну!» – сказала Архиповна с напором, так как была напористой женщиной. «Не буду я говорить» – неожиданно ответила трубка хорошо знакомым басом, и тут же послышались короткие гудки.

Вот ведь… названивает… – подумала вслух Анна Архиповна и повернулась к плите. При этом она случайно наступила на кота, который тут же возмущенно заорал, а Архиповна, потеряв равновесие, грузно приземлилась на кухонный пол, как и была – с трубкой в руке. Несколько обалдев, она нажала на трубке отбой. Из стоящей на столе телефонной подставки тут же раздалась очередная трель.

Лежа на полу, Архиповна снова нажала круглую кнопку и прижала трубку к уху. На другом конце некоторое время знакомо сопели, затем опять зачастили гудки. Занято, – подумала Архиповна, видимо еще не совсем пришедшая в себя после неожиданного падения.

Кот тем временем подошел к ней, потерся круглой головой о мощное плечо Архиповны и замурлыкал. Мурчание – золото, – неожиданно перефразировала в уме свою любимую пословицу Анна Архиповна, и глаза ее заблестели. «Котик ты мой, Васенька», – проникновенно сказала она и погладила кота трубкой.

Тот тут же задрал хвост и побежал к плите. Анна Архиповна проводила его снисходительным взглядом, а затем стала рассматривать потолок. Он был непривычно далеко, и почему-то Анне это нравилось. Она лежала на полу, рассматривала вот уже три года как небеленый потолок, и какие-то смутные то ли грезы, то ли воспоминания теснили ее грудь. На душе у нее было также легко и чудесно, как бывало в те дни, когда наивный Василий, бывший муж Анны, еще не ушел по собственной глупости к ее лучшей подруге Люське, тоже – бывшей…

Читать дальше