Владимир Карев - История для мужчин

Уверенные действия индонезийца расслабили меня до безобразия. Идиотская улыбка не сходила с моего лица. Единственное, что меня беспокоило, так это его бегающий, ускользающий от меня взгляд. На вопрос: «О'кей?» он, делая вид, что помогает грузить багаж и, не смотря в мою сторону, бубнил: «О'кей».

«Может, это врожденная или воспитанная скромность? – думал я. – А может, ему стыдно за нашу задержку». Но в предвкушении свободы я ему все давно простил и смотрел на него, как на маленького ребенка, с любовью: «Гад, сколько ж ты мне неприятностей доставил. Ну да ладно, живи. Я даже доллар тебе дам за хлопоты».

Добравшись без эксцессов до аэропорта и зайдя в его живительную прохладу, я понемногу начал приходить в себя. Было такое ощущение, словно прошла вечность с момента прилета в Сингапур. Вещи грузились, куда-то перетаскивались, билеты оформлялись. Была незначительная заминка на таможенном контроле. И вот мы на взлетном поле.

Немного было странно, что все пассажиры загружались в самолеты через посадочные рукава, а нас вывели сразу на поле.

Оглядевшись вокруг, я заметил работницу аэропорта, которая дожидалась, когда мы скучкуемся. Подскочив к ней, я, пока еще не волнуясь, начал задавать вопросы:

– А где самолет-то, люфтваффе? Почему нас так сажают, ворум? Это же королевы красоты, герл!

Та хитро улыбнулась, что-то стала лепетать, показывая большим и указательным пальцами, то широко их раздвигая, то сближая, и указывая на трубу перехода над нами, из чего я понял, что есть что-то большое и маленькое. Опять же проскочили уже знакомые мне слова – «старый-новый».

Девицы невозмутимо стояли в стороне, осуждающе наблюдая за нашей беседой. Скоро нас загрузили в подъехавший автобус и повезли мимо огромных лайнеров, расписанных всевозможными эмблемами и названиями известнейших авиакомпаний мира. Недалеко взлетали и садились красавцы «Боинги», сверкая на солнце идеально отполированными, совершенными по своей конструкции, фюзеляжами.

Да, заграница есть заграница, тут не поспоришь. К моему изумлению и изумлению моих спутниц, нас подвезли к небольшому, зачуханному самолетику, явно «местного разлива».

Девицы негодующе вспылили. Одна из них стремительно подошла к сопровождающей нас кривоногой проводнице и надрывно стала выяснять причину столь неуважительного обхождения с их персонами. При этом она бросала злобный взгляд в мою сторону. Я тихонечко спрятался за спину одной из жриц любви, как будто меня здесь не было и я здесь не причем. Теперь до меня дошло, что означали слова «скромного чукчи». Значит, нормальный самолет нам не нашли и подогнали, забытый богом и людьми, данный тарантас. Словом, лишь бы отвязаться. Я пожалел об отданном долларе. Отношения были выяснены. Скандалистка недовольно сплюнула и ринулась по небольшому трапу в салон самолета. За ней потянулись все остальные. Чужих пассажиров с нами не было.

Затерявшись в толпе, глазами я нашел Машу. Быстренько, как партизан, прокрался к ней и спросил:

– Извините, Маша, вы не в курсе, что произошло?

Маша, не избалованная заграничным сервисом, спокойно улыбнувшись, ответила:

– По-моему, это просто местная авиалиния.

Все были налегке и быстро расселись по приглянувшимся местам. Я же, с убогой своей сумкой, к которой к тому же была пристегнута видавшая виды кожаная куртка, никак не мог пристроиться.

Затем, найдя классное место в конце салона, уселся.

Самолет, конечно, был неказистым. Я вспомнил, как, будучи в городе Баку, в Азербайджане, нас возили на немыслимо грязных и раздолбанных экскурсионных автобусах. Даже наши московские автобусы общественного транспорта, по сравнению с азербайджанскими, выглядели идеальными. Разница же между этим самолетом и самолетом, в котором мы летели до Сингапура, была более значительная. Как между автобусом для интуристов и бакинским автобусом.

Опять, уйдя в тень с пьедестала руководителя группы, я немного успокоился. «Лишь бы долетела эта развалюха куда следует, а там и трава не расти», – думал я.

Раз есть пара летчиков, спины которых я видел, заходя в самолет, и пара бортпроводниц, приветливо и спокойно встречавших нас у входа в самолет, значит, они уверены в надежности этой машины. Можно спокойно лететь и ни о чем не думать. Я хотел засечь время вылета, но с ужасом обнаружил, что часы остались в гостинице, в ванной. Я их снял, когда принимал душ перед выходом, и забыл надеть. Жалко, лет пятнадцать они служили мне исправно, отсчитывая время моего существования, взлетов, падений и минут счастья. Холодок прокатился по сердцу. Я как будто бы потерял одного из верных своих друзей, никогда не подводившего меня.