Владимир Карев - История для мужчин

– Девочки, бай! – крикнул он, и еще что-то сказал на английском языке, указывая на меня. Вероятно, он сказал, что теперь их начальник я, наверное, он все-таки сказал, что это только на время перелетов и переездов к месту назначения, а не навсегда.

Они же все иностранки. Ё-мое, как с ними общаться, не представляю. Ну и влип! А если кого потеряю – каюк. Если сам потеряюсь – невелика беда, но и этого не должно быть, опять же все на мне. «А как проходить таможню, а как понять билеты, а как… а как…» – вертелось в моей голове. Я взмок от макушки до пят.

– Ну давай, действуй! – из глубины моих мыслей вырвался голос Сани. – Загоняй!

Я подошел, ни жив ни мертв, к ближайшей от меня девушке, тронул негнущейся рукой ее за рукав и выдавил из себя:

– Мадам, биттэ.

Взгляд девушки свысока (она была выше меня, как мне показалось, вдвое) уничтожил меня окончательно.

Наконец, когда все красавицы были собраны в автобусе и посчитаны по головам, я, как в последний раз, посмотрел из открытой двери автобуса на грязную улицу Москвы и на жемчужину среди грязи – яркие стеклянные двери гостиницы. Я где-то в глубине души надеялся, что Саня скажет: «Ну ладно, я поеду с тобой» или «Вот тебе замена». Но Саня, красивый такой, появился в дверях и крикнул:

– Вовка, удачи тебе!

Дверь автобуса закрылась, отрезав меня от мира, в котором я прожил все это время. Было впечатление, как будто впервые меня, маленького, оторвали от мамки и оставили с чужими людьми. Хотелось плакать.

Аэропорт был пройден на «ура». Старая административная закалка подсказала мне, что нужно обратиться к сотруднику аэропорта и все подводные камни, находящиеся на пути следования через таможенный контроль, были виртуозно пройдены, тем более что «мои» девушки и без моего участия неоднократно проделывали данную процедуру.

Летая в самолетах, я люблю сидеть у окна и наблюдать за взлетом и посадкой, смотреть с высоты на квадратики полей, на россыпи крохотных домиков и любоваться бескрайним ландшафтом нашей Земли. Когда все расселись по местам, я с удовольствием обнаружил, что мое место находится у иллюминатора. Сделав гримасу улыбки, как мне думалось, удачную, чтобы расположить к себе своих соседок, я начал скромно жестикулировать, двигать указательным и средним пальцами, показывая всем своим видом, что мне нужно пробраться к своему креслу.

Две сидящие девицы сначала на мои действия не обращали никакого внимания. Затем непонимающе взглянули на меня – мол, шута не заказывали и просьба не беспокоить. Однако, после очередных моих приплясываний и жестов перед «их величествами», нехотя дали мне возможность пробраться к заветному местечку.

Первым делом я решил пристегнуться ремнем безопасности, чтобы в дальнейшем не шевелиться и не мешать своим спутницам. Один конец ремня я обнаружил сразу, второй отсутствовал. Искоса, незаметно посмотрев на соседку, увлеченную беседой с подругой, я нагнулся между двух сидений в поисках второй части ремня, будто бы он мог валяться на полу. Но расстояния между креслами были такие незначительные, что я не рассчитав, оказалось, просунул свою голову между ног рядом сидящей спутницы, которые были широко расставлены, чтобы не упираться коленями в кресло переднего ряда… Красный как рак, я выдернул голову из соблазнительной бездны и, оскалившись в безобразной улыбке, брякнул:

– Пардон, – ничего другого в голову не пришло.

Девушка взглядом презрительно смерила мое убожество с головы до ног и, как ни в чем не бывало, продолжила беседу.

Но пристегиваться все-таки надо было. Полностью обескураженный я нащупал начало ремня, которое крепилось к креслу, и начал двигать руку по направлению к замку, не понимая, что рука моя шла прямиком под ягодицы девицы. Она, прервав беседу, с удивлением и негодующим интересом взглянула на мою персону, как смотрит строгая учительница поверх очков на школьника-идиота. На ее лице было написано: «Куда ты лезешь? Посмотри сначала на себя и сделай вывод».

И эта «змея» двумя пальчиками с длинными ногтями брезгливо взяла мою руку, словно грязную тряпку, и, не прилагая усилий, попыталась водрузить ее обратно на мою территорию. Я уже и сам, осознав, что творю, стал убираться восвояси, но судорога сжала ремень в кулаке, который мне не получалось отпустить, а так же я не мог остановить и движение руки к себе. Замок, на котором сидела красавица, видно зацепился за ее коротенькую юбочку и край юбки полез вверх, оголяя красивые, идеальные ноги так, что показалось все, что под этим кусочком материи находилось.