Сергей Кулаков - …Нимант, Нован, Персонн

Уснул, спал, восстал, почесал (где нужно). Она спит рядом – пусть спит. Но где радость сердца, веселье души? Пошел в уборную. Шумы за прикрытой дверью: breve silentium 2 2 – (лат.) краткое молчание; ; за ним – кряхтенье негромкое; за ним – звонкое бззжжж, шумное пффшшш, раскатистое прррффьююю, и – тут же – суховатое, исторгнутое пфуукххх; за ним – шуршание, отрывание, вытирание; за ним – шустрый звук уносящейся воды; за ним – шум бурного наполнения фарфоровой чаши; за ним – выход обновленного человека. Здорово нас придумали: стоит только напрячься, вывести смрад вчерашнего дня, и скепсиса как не бывало. Будто бы только родился. Не буквально, конечно, да и чтобы полностью обновиться – такому объему не уместиться! Ощущение внутренней свободы (почти буквально) радует тело. Окно отворил. Воздух свежий впустил. Птичьи послышались звуки: потрескиванье легкое клювом и циканье тонкое: «так-так», «гиикс-гиикс-гиикс». Я не в волшебной стране, чтобы понять, о чем они там судачат. Начинался новый, беспощадный, хищный день.

Пришла пора гимнастики. Пожалуй, слишком громко сказано – всего лишь несколько незамысловатых движений, знакомых ещё с детства. Место – большой тканый ковёр. Очень красивый узор: головоломное сплетение ломких цветных линий. Иногда кажется, когда вечерами гляжу на него: какая-то тайна сокрыта в переплетенных узорах. Возможно, некое чудесное повествование таится в его прекрасных извивах, которое можно читать и слева направо, и справа налево, и по кругу, и по спирали, и как только пожелаешь. Главное, разобраться в таинственных письменах, отыскать их начало в головоломном лабиринте переплетённых крепких нитей, образовавших прекрасный, ковроподобный манускрипт – чудо, сотворенное неизвестным мастером. Зачем он задумал его? Зачем решил создать? Зачем закончил? Не лучше ли было время от времени распускать, не доводя до конца кропотливую работу. Может до середины (или еще меньше?), и вновь трудиться, вновь заводить навой меж нитями, притягивать их друг к другу, медлить, обдумывать, приступать-свивать-распускать-возвращаться (как могла поступить отважная древняя рассказчица, сооружая владыке лабиринт из выдуманных историй, пока не подошла в своем длинном повествовании к месту, где она только начала сочинять повелителю удивительные свои легенды, в которых было… и вновь начала бы с той самой первой, всё понемногу меняя в веренице этих удивительных сказок), чтобы начинать снова, и вкладывать новые мысли, и сочетать новое, и творить чудесное, незавершимое, ну а если довелось ошибиться – начинать сначала, опять. Так, пожалуй, и было. Нет, так могло быть, но так не случилось. Труд завершен, и работе конец наступил. Мастер сидит, смотрит на изделие. Теперь оно не принадлежит ему. То, что завершено, закончено, вызывает в сердце и тоску, и радость. Тоску от того, что долгий, кропотливый труд, которому отдано было столько сил и времени, и мыслей, и забот – завершен, окончен; радость – от того, что творение рождено и наступило время для его самостоятельной жизни. Такие мысли неторопливо льются при долгом взгляде на этот ковер.

Она говорит… нет, не теперь – теперь спит на нагретом ложе. А здесь, на ковре, совершаются гимнастические упражнения. Пожалуй, пафосно сказано: несколько взмахов руками, десяток приседаний и десятка три-четыре… пять (пока в планах) отжиманий от пола, ну и там кручений-верчений-наклонов. Так вот, она говорит: живот!.. нужно немного убрать живот, чтобы не был ты как бегемот. Какой живот? Где? Не видала она животов… бегемотов, кстати, тоже.

Не люблю гимнастику – не лежит душа. Видно в юности хватило. Только она разве будет молчать? Она продолжает буравить: «Нет, что ни говори, а немного убрать живот надо. Вспомни, каким ты был!» В детстве, помню, и не выпивал, и думать не смел о е… (ну сами понимаете). Впрочем, легкие отклонения в обоих направлениях были, были; а она: живот, живот… Ладно, придумал. Тут, как с будильником: надо проявить нестандартный подход. Проще показать готовность к сотрудничеству, чем недальновидно пререкаться. Пять минут – разве убудет? Ладно. Стану гимнастом на недолгое время. Повертел головой, руками, туловищем; выпрямлял руки, сгибал широко расставленные ноги, и в конце-концов уперся руками в пол. Один-два-три-четыре-пять… пол теплый; шесть-семь-восемь-девять… легко дается; десять 11 12 13 пфф пфф ещё ещё 14 15 16 17 18 каажетсяяноогипаахнутсчегоообы 19 20 21 тоочнонооги уффф 23 24 25 лаааднохвааатит 26 ещёёёёраз 27 всёёёё дозавтра. Баста! Похож ли на гимнаста?