Радаслава Андреева - Разлетаясь на осколки

Вера Сергеевна с мужем согласилась, хотя периодически глядя на зарёванное лицо дочки внутри всё сжималось, и ей бывало, хотелось купить коробку с красками и альбом, только бы ребёнок занялся любимым делом и успокоился.

А потом Инна сбежала, сразу после выпускного. Собственно она и ждала, когда закончится школа, чтобы Ариадна Андреевна не волновалась. Дома девочка почти не ела, вернее она обедала, когда пока все были на работе, а вечером запиралась в комнате и отказывалась общаться с семьёй.

Выпускной прошёл почти весело, Инна даже улыбалась, а потом, придя домой, показалась на глаза маме и даже охотно вызвалась помочь и вынести мусор. После этого девочку родители искали два дня, с полицией. Нашли в подвале через пять домов. В тепловом центре на батарее девочка устроила себе лежанку, и изрисовала все стены углём. На удивление, в этом подвале не было бомжей.

Когда её нашли, то впервые она была выпорота ремнём. Отец был настолько зол, что его лицо, обычно такое бледное, было почти бардовым.

─ Что ты за человек, Инна? ─ приговаривал папа, наказывая дочь. ─ У тебя тёплый дом, своя комната, ты обута и одета, тебя любят, но при этом ты вытворяешь чёрте что. Мать чуть рассудка не лишилась, когда ты пропала, я приобрёл новые седые волосы. Как можно быть такой эгоисткой?

Инна лежала на кровати и зажмуривала глаза на каждый удар ремня, но не плакала. Когда она поняла, что её будут наказывать телесно, пообещала себе, что ни кто из взрослых не увидит в её глазах ни слезинки.

Буквально через неделю после выпуска своего класса Ариадна Андреевна узнала, что беременна. И к сентябрю стало понятно, что новый класс она просто не потянет. Беременность протекало совсем не гладко, и учительница часто лежала в больнице на сохранении. Поэтому в школе она была переведена только на продлёнку.

Инна осталась совсем одна в мире равнодушных взрослых. Был друг Богдан, с которым она сидела за одной партой с первого класса. Именно в подвале его дома пряталась девочка при своём побеге, именно он приносил ей еду. Да собственно он и рассказал про этот подвал, где иногда собирались местные компании, но в целом там чаще было тихо и спокойно. С девочками Инна не особо ладила, ей было скучно с ними.

Пятый класс немного пугал, так было много новых учителей и беготня по разным кабинетам. Классная руководительница преподавала русский язык и литературу, показалась милой и приветливой. Но Инна понимала, что это уже не Ариадна Андреевна.

Второго сентября девочка пошла проведать свою первую учительницу, но в классе, где она училась предыдущие четыре года, была не Ариадна Андреевна, а другая женщина.

─ Здравствуйте, ─ поздоровалась Инна. ─ А Ариадна Андреевна теперь тут не работает?

─ Она теперь только на продлёнке, ─ с улыбкой ответила женщина. ─ А в данный момент она лежит в больнице.

Инна растеряно посмотрела на женщину и, вздохнув, ушла.

Жизнь начала казаться совершенно беспросветной и какой-то жутко тоскливой.

Уроки ИЗО не радовали, так как рисовать то же, что и одноклассники было совершенно не интересно, а если Инна отвлекалась от темы урока, то получала плохие оценки. И она опять начала бунтовать. Рисовала какие-то каракули, получала за это двойки, после чего демонстративно выкидывала свои рисунки в мусорную корзину. По остальным урокам она тоже медленно и уверенно скатывалась вниз. В начальной школе она не была отличницей, но училась хорошо, троек не было. Теперь ей стало наплевать.

Под конец первой четверти стала прогуливать уроки. Вызовы родителей не возымели никакого эффекта. Дома девочка даже не отвечала на вопросы матери и отца, просто молчала, опустив глаза к полу.

Во второй четверти Инна прогуляла целую неделю, и мать в кабинете директора поделилась тем, что не знает, что ей делать.

─ Она молчит, с нами не разговаривает. После прошлогоднего побега из дома, отец её наказал ремнём, так она не проронила ни слезинки. Как её наказывать я не понимаю.

─ Но в начальной школе она же хорошо училась? ─ заметила Алла Васильевна.

─ Да, а теперь вот, как с цепи сорвалась, ─ развела руками Вера Сергеевна.

─ Может разрешить ей рисовать? ─ осторожно и тихо предложила директор.

─ Я уже думала об этом, но муж против, он считает, что потакать прихоти дочери неправильно. Я бы сама уже сдалась, пусть бы рисовала, ─ мать Инны опустила голову.

Алла Васильевна посмотрела на женщину, сама не зная, что ей предложить. Она-то видела единственный выход, а именно позволить заниматься ребёнку рисованием, но так как по жизни с такими родителями она не раз сталкивалась, то знала ─ переубедить упёртого мужика, это дело непосильное.