Орели Валонь - Наши очаровательные невестки

– Жанна – сомелье, она выбрала вино специально для вас, надеюсь, вы его оцените. Мне пришлось посвятить ее в тайны праздничного меню.

Николя зашел на кухню, чтобы перелить вино в графин, но почувствовал ароматный запах, заполнявший все вокруг.

– Как вкусно пахнет, мам. Прямо слюнки текут! Чем я могу тебе помочь?

– Спасибо, не надо, шеф. У тебя сегодня выходной, не забывай. Наслаждайся обществом братьев. Кроме того, все уже готово. Пойдем в гостиную.

Жак был уязвлен.

– Хотел бы отметить, что то, что ты чувствуешь, сын мой, это аромат оленины, – сказал он, в надежде на похвалу. – И мне есть чем гордиться, она получилась исключительно нежной. Сам увидишь!

Николя, увлеченный и талантливый шеф в известном парижском ресторане, на радость родителям успешно поднимался по карьерной лестнице. Его расписание почти не оставляло ему времени на общение, к тому же он работал по выходным. Так что и с Жанной он познакомился на рабочем месте. Рыжая красотка оказалась сомелье в том же ресторане, и вот уже почти десять месяцев они жили душа в душу.

В гостиной Антуанетта пыталась отвлечь на себя своих правнуков, Поля и Жюля, пока все остальные срочно прятали подарки в дальней комнате. Жак, Мартина и Николя присоединились к ним.

– Ладно, укладывайте детей, и начнем уже праздновать, – подал голос Жак.

Все обернулись посмотреть, не шутит ли он. Но вид у него был чрезвычайно серьезный. Мартине пришлось вмешаться:

– Ты что, дети только приехали. Они хотя бы во время аперитива с нами побудут. Ты не против, Стефани?

– Да, если не возражаете, пусть еще поиграют немножко, – сказала та, выразительно взглянув на свекра. – Все-таки Рождество! А когда мы сядем за стол, я отправлю их спать. Все равно они уже поели.

– Хорошо, но за мясо отвечаю я, – сказал Жак, – и мне не хотелось бы его пересушить. Поставить вам музыку?

Он встал, чтобы выбрать из своей богатой коллекции идеальный диск для ужина. После долгих колебаний он довольно хмыкнул и вернулся к гостям. Жанна улыбнулась, с первых же тактов узнав голос певца. Николя предупреждал ее, что рано или поздно их угостят Мишелем Сарду. Но вот так сразу, к аперитиву, она не ожидала. Жак, значит, настоящий его фанат!

Мартина порхала вокруг гостей, то и дело прикрикивая на них:

– Садитесь, пожалуйста, вы же не собираетесь простоять всю ночь напролет. Эй! Всем шампанское? Разве что наш сомелье предложит для начала что-нибудь другое?

– Шампанское – самое то. Хотите, я разолью его и вообще займусь вином? – предложила Жанна.

– Берегись, несчастная! – улыбнулся Матье. – Это папина епархия. Хорошо еще, если ты любишь легкие вина. А то и виноградный сок!

– То есть как виноградный сок? – возмутился Жак. – Я планировал подать мое любимое вино, обнаруженное в здешней лавке, – Label Rouge 2005 года! Но если будете привередничать, я выпью его в одиночку, вот увидите!

– Значит, девять бокалов, – продолжала Мартина, передав бутылку Александру.

– Я не пью, – предупредила Стефани.

– Да ну! Ничего себе заявочки! Ты ничего не хочешь нам сообщить? – поддразнил ее Александр, открыв шампанское. – Знаете ли вы, Матье и Стефани, что начиная с третьего ребенка надо менять машину?

– Записываюсь на ваш «гольф», – влез Николя, словно на аукционе.

– А зачем им третий ребенок? – перебила его Антуанетта. – У них и первые два удались!

– Нам нечего вам сообщить, – заметил Матье, – но я хотел бы поздравить маму с удачей – ей удалось заставить отца надеть красивую рубашку. И ботинки! Ты выглядишь почти элегантно, папа. Это ты для своей новой невестки расстарался? Я не припомню, чтобы Стефани и Лора удостаивались такой чести…

– Да уж, – отозвалась Антуанетта, – что есть, то есть.

– Я, что ли, сегодня именинник? Мы болтаем, болтаем, а есть кто будет? Что у тебя на аперитив, Мартина?

Уже двадцать минут десятого! – Жак постучал по циферблату своих часов.

Мартина смерила его взглядом:

– Что бы я без тебя делала! Все в холодильнике. И будь так любезен, поджарь еще тосты!

Жак, ворча, отправился на кухню.

Его не было видно целых пять минут, оттуда доносились только звуки – тостера и хлопающих дверок шкафа и бесконечные «ай, горячо!», правда, тосты при этом не появлялись. Наконец раздался крик: «Мартинааа! Где в холодильнике, я ничего не вижу!»

– Простите, пожалуйста, я сейчас, – сказала она, спеша на помощь мужу.

«Вот бля!», прозвучавшее на кухне, прекрасно было слышно и в гостиной. Антуанетта, сидя в своем любимом кресле, поспешила уточнить, обращаясь к Жанне: